И нет, я не люблю обнюхивать людей ради забавы, но у меня чрезмерно чувствительный нюх с тех пор, как мне исполнилось тринадцать, и я почувствовал гнилостную вонь.
Так я узнаю, нужен ли этому ублюдку новый одеколон, в тот момент, когда он начинает пахнуть чем-то, кроме Гвен.
— Плохое настроение?
— Неподходящее время. Не разговаривай со мной, если не хочешь получить достаточно телесных повреждений, чтобы отменить свой медовый месяц.
Нейт даже не реагирует на мой грубый тон, оставаясь неподвижным, как скала.
— Очарователен, как всегда, Кинг. Лучше немного приглушить психоз, иначе Гвинет заподозрит неладное. Ты можешь сходить с ума в любое время, когда захочешь, кроме ее знаменательного дня.
— Я смягчаю это, учитывая тот факт, что ты все еще дышишь… на данный момент.
— Думал, ты уже принял меня как зятя.
Потому что мой ангел впадал в депрессию и доказывал действиями больше, чем словами, что она не может жить без этого гребаного ублюдка.
И прекрасно, я знаю, что он тоже ее любит, что не так давно было бы богохульством в его жизненных планах.
Это все равно не меняет того факта, что он вор, который крадет мое маленькое чудо.
Ради лучшего.
Я категорически отказываюсь признавать, что между мной и Гвен существует какая-либо форма созависимости или что потеря ее похожа на возвращение к задумчивой, потерянной версии меня, которой я был до того, как она вошла в мою жизнь.
— Ты на испытательном сроке, так что тебе следует начать считать свои дни и пересмотреть свое завещание, в котором все, что записано на твое имя, лучше оставить Гвен.
— Ты когда-нибудь думал, что она хочет меня не из-за моих денег? Может, она желает что-то еще…
— Даже не заканчивай это дерьмовое предложение.
— Я имел в виду мою привязанность и компанию, придурок. Будто я когда-нибудь буду обсуждать с тобой или с кем-либо еще, чем мы занимаемся с женой. Вытащи свой разум из канавы.
— Этого бы не было с самого начала, если бы ты не поставил нас всех в эту гребаную ситуацию. Только почему это должна была быть она?
— Если я отвечу на этот вопрос, ты скажешь мне, почему это должна была быть Аспен?
Я открываю Зиппо, затем закрываю ее и прижимаю большой палец к металлу.
— Почему она должна была быть кем?
— Женщиной, которая родила твоего единственного ребёнка.
— Это была ошибка по пьяне, которую я совершил, когда был невежественным, развратным и лишенным здравого смысла. Как бы я ни был благодарен Гвен, я бы не вспомнил ту ночь, даже если бы она ударила меня по лицу.
