Что в мире сейчас три типа гуманоидов: люди, хатты и такие, как Дерен и капитан. И это — какой-то новый, ещё не до конца оформившийся вид сапиенса.
Он вздохнул и закрыл рот. Говорить с бывшим капитаном о хаттах — это нарваться на истерику. Машину пропаганды никто не отменял. Но как-то объясниться было надо.
Рэм опять посмотрел на отодранные нашивки.
— Мне тоже кое-что не понравилось в вашем пленнике, — перевёл он разговор.
— Например? — нахмурился сержант.
— Он был уверен, что его убьют.
— Так ведь раньше и убивали. Что в этом странного?
— Да всё! — рассердился Рэм. — Это подросток. Но он не дурак и не сумасшедший. Зачем вылез, если понимал, что здесь смерть?
— Значит, его заставили вылезти! — Сержант смерил Рэма мрачным и подозрительным взглядом. Он не понимал, чего от него ждать.
— А зачем?
Сержант Нуб молча дёрнул плечом. Рэм был для него таким же мальчишкой, как тот, из развалин.
Мальчишку разговорить не удалось, пойми их, этих щенков.
Вот и этот — такой же. Только какой-то идиот дал ему право командовать.
— Ещё одежда была странная, — вспомнил Рэм. — Это был новый комбинезон. Словно пацана одели так специально. Чтобы мы приняли его за бойца?
Сержант кивнул.
Рэм смерил его взглядом. Отметил напряжение, злость, усталость. И заставил себя улыбнуться:
— А прозвище «Нуб» вы сами придумали? — спросил он в обычной своей манере лезть во все отверстия с неожиданными вопросами. — Нуб — это же новичок в игре, да?
Комбриг посмотрел на него недоумевающе. Кажется, Рэму удалось совершенно вынести ему мозг.
Он потёр виски, выдвинул из-под стола «табуретку» — сидение на магнитной подвеске — и рухнул на него, «промяв» почти до земли.
— Клоун твой Дерен, — сказал он глухо. — Нашёл же, кого послать.
Рэм заглянул под стол, тоже выловил сидение и устроился напротив, как они обычно садились с лейтенантом.
— Дерен не хотел меня посылать, — пояснил он. — Но причинность — это сложная штука.
— Вот-вот, — сержант тяжело вздохнул. — И подставишь ты меня, как эта ваша причинность…
Рэм улыбнулся и покачал головой:
— Я не на той стороне, чтобы вас подставлять. Мы не идём против личной граты. — Он замолчал, раздумывая, как бы сказать попроще.
При храме Рэм бывал часто, и сам, в общем-то, понимал разницу, между путями воли, души и тела. Но «нубу» такое не объяснить.
— Смотрите, — решился он. — У нас с вами есть общая цель — прекратить на Прате войну. В рамках этой цели — мы союзники не только потому, что выполняем один приказ. Мы вместе плывём через реку. Выплыть вдвоём — шансов больше. Но это — всего лишь уровень выживания. А ещё страшнее, чем утонуть, просто остаться на этой реке в одиночестве, понимаете?
