– Не надо было брать чужое!
– Я не брала, глупый ты болван, – заверещала я, взяв высокую ноту. Энтони поморщился, а Амеллин заткнула уши руками.
– Думаю, вам надо успокоиться, – дипломатично ответила подруга, хватая меня за локоть и таща из кабинета. – Реликвия нашлась, а уж кто что взял и когда, потом разберетесь.
Мелли ловко увела меня в свою комнату, где я тут же в волнении принялась бегать вокруг кровати. Подруга молча наблюдала за моими метаниями, пока я не остановилась у окна и решительно не объявила:
– С меня хватит, Мелли. Я уезжаю.
– Куда? – нахмурилась Амеллин неодобрительно.
– Как куда? Домой, к отцу, – развела я руками.
– Но твой дом здесь.
– Я не чувствую себя дома там, где меня обвиняют в воровстве, – отрезала я. – Я поеду в столицу, в свой замок. Как только Стела созреет, пусть сама все расскажет Энтони, и тогда ему будет стыдно! И он приползет ко мне на коленях, прося прощения, а я, – я задохнулась от гнева, – а я не прощу!!!
– Ага, – кивнула головой Мелли и сказала: – Но Энтони уезжает завтра утром, и вернется через три дня вместе с Финном. Давай дождемся его, и поедем втроем, хорошо?
Я задумчиво закусила губу. Идея поехать с Финном неплоха, потому что на дорогах много опасностей, а он сильный маг, который наверняка защитит нас. К тому же, если отец узнает, что я ехала без сопровождения, то сильно разозлится.
– Ну хорошо, – сдалась я. – Я подумаю над твоим предложением.
Остаток вечера я провела в комнате Амеллин – даже ужинать не спустилась. Впрочем, по словам подруги, Энтони за столом тоже не было, как и леди Глэдис – ей стало дурно. Перед тем, как лечь спать, (ночевать я тоже планировала у Мелли), подруга отправилась на прогулку, поскольку ей не хватало свежего воздуха, а я залезла под одеяло, свернувшись в клубок.
– Не уходи далеко, – крикнула я Мелли.
Та кивнула и тихонько прикрыла за собой дверь. Тоскливо посмотрев вслед подруге, я сиротливо всхлипнула и зажмурилась, жалея себя. Ну, почему все так складывается? Энтони всерьез считает меня воровкой, и, надо сказать, его доводы не лишены логики. Если бы только Стела набралась смелости признаться… Хотя я тоже не могу ее винить – девочка боится, что брат откажется от нее также, как и отец, поэтому не может признаться в преступлении. Надо дать ей время.
Успокоившись, я подумала, что все не так плохо. Стела обо всем расскажет, мы с Тони помиримся – конечно, ему долго придется вымаливать прощение! И все будет хорошо. С этими мыслями я погрузилась в сон, и сладко спала, когда Амеллин вернулась в комнату и коварно затрясла меня за плечи.
