С изумлением смотрели стрельцы на глинобитные городские стены и такие же саманные дома, на молитвенные дома, украшенные изразцами, на высокие минареты, с коих звучали гортанные крики муэдзинов, призывающих мусульман на молитву.
Здесь пленников разлучили, продав каждого поодиночке на невольничьем рынке. Цена стрельца Петра Треногина оказалась не самой низкой – двадцать рублей. Она была примерно равна его годовому жалованью конного стрельца.
Хива была широко известна искусными мастерами, которые выказывали особую сноровку с работе с керамикой, древесиной (например, сандалом), различными металлами. Широким спросом пользовались изделия местных гончаров, которые были не только удобны, но и красивы даже по современным понятиям.
Орошался город многими каналами и арыками, самым крупным из них был канал Хива.
Хиву соединяли торговые связи со многими городами и селениями. В этом русский стрелец убедился, когда спустя какое-то время его перепродали за несколько большую сумму. Так он оказался в Благородной Бухаре («Бухара-и-Шариф»), как её почтительно именовали на всём Востоке.
В то время город достиг своего высшего расцвета, выглядел очень внушительно. В центре его на площади Регистан стоял дворец эмира (арк), крепость с высокими неприступными станами и одними большими воротами, к которым вёл пандус.
Площадь перед входом в эмирский дворец не раз обагрялась кровью, когда здесь совершались печально знаменитые бухарские казни – вспарывание горла ножом.
Недалеко от арка стояла мечеть Магоки-Аттари, она находилась намного ниже уровня земли, как бы в яме. Потому так и звалась – «мечетью в яме».
А вот «Великий минарет» Калян наоборот, возвышался над Бухарой и был хорошо виден издалека. С его высокого минарета пять раз в день неслись голоса муэдзинов, призывая правоверных на молитву. Мостик-переход соединял его с одноимённой мечетью. «Великий минарет» служил и другим целям: в неспокойную пору дозорные день и ночь зорко следили с его вершины за окрестностями, дабы не пропустить приближение врага.
Медресе Кукельдаш, построенное из жженого кирпича, внешне непримечательное, изнутри было богато украшено мозаикой, замысловатыми арками и глазурью.
Бухара была разбита на большое число кварталов (гузаров), которые представляли собой исторически сложившуюся административно-бытовую систему города. Жители издавна селились в Бухаре слободами, что нашло свое отражение и в названиях многих кварталов: в Пухтабофон жили лучшие ткачи, Ахтачи – оскопители баранов, коз и телят, Зубда – продавцы пахучих трав, Лойхуракон – едоки глины, Гарибия – безродные и т. д.
