Алексею бросилось в глаза, что за ближайшим к нему окном высился не просто дремучий, а невероятно дремучий лес, от вида которого аж мурашки по коже пробегали. Верхушки крон мшистых деревьев в несколько охватов терялись выше в сомкнувшейся сплошной крышей кроне. Оттого под ними царила если не тьма, то полновесный сумрак Около дома снаружи он ничего похоже не видел: лес был поодаль и совсем иного вида. Даже по составу деревьев. Здесь же преобладали могучие дубы.
Алексей сделал пару шагов вперед по комнате, посмотрел на соседнее окно и удивился ещё больше: там увидел берег тихой реки, заросшей кустарником, ветлами, осинами, ольхой…
В следующем окне увидел уже довольно полноводную реку с быстрым течением, стремниной и многими водоворотами. По ней под раздутыми парусами несся струг, ухитряясь обходить опасные места.
– Сноровистый кормщик на струге, – заметил кудесник, незаметно оказавшийся рядом. – Вельми умело правит. – Поймал взгляд Алексея и добавил: – Ты смотри, зыркай. А я поищу искомую книжицу.
Алексей закивал. Струг уплыл куда-то вдаль по своим делам.
Прошёлся по довольно просторной комнате, остановился у очередного окна. Посмотрел, и глаза его расширились: взору открылось безбрежное ржаное поле с уже поспевшими золотыми колосьями, гнувшимися к земле. Сверху на них лился яркий с желтизной жаркий солнечный свет. Этот дивный вид навевал спокойствие и умиротворение.
Вдоволь налюбовавшись нивой, Алексей повернулся и за спиной обнаружил другое окно. Не сразу понял, что с ним? Оно показалось ему занавешенным чем-то снаружи, а потому не пропускало свет. Приглядевшись, понял, что дело совсем в другом: за окном царила кромешная ночь. Там о скалы ударяли могучие волны, вверх взлетали обильные брызги и пена.
Удивился, мысленно ахнув: «Какая ночь? Какое море?..»
Снова повернулся и поглядел на противоположное окно, залитое солнечным светом, а дальше за ним увидел то же ржаное поле, которое волновал ветерок.
«Что это такое? Как такое может быть?!.»
Крутнул головой к окну с ночью и морскими утёсами. Некоторое время смотрел на беснующееся море, затем обратился к колосящейся ниве…
Появилось желание видеть оба окна сразу – ночь и день. Принялся пятиться, но тут обнаружил, что оконные стёкла довольно толсты и обладают странным свойством, что обнаруживалось при взглядах даже под небольшим углом на них: они начинали искажать всё то, что было за ним, туманиться, делая плохо видимым местность. А когда Алексей встал на том месте, откуда одинаково хорошо были видны оба окна, стёкла стали практически непроницаемыми, молочного цвета. Разница была лишь в оттенках: одно было светлее другого. И только.
