Йенир Шервис, как звали этого русоволосого весёлого парня с безразличными морозно-голубыми глазами, вышел на импровизированную арену и скучающе встал напротив меня, предложив нападать первой. А я, уже порядком уставшая от высокомерия и пренебрежения этих аристократишек, с ходу запустила в него довольно мощным заклинанием. Не ожидавший такого хода мажор не успел выставить достаточно крепкий щит, но собственная реакция позволила парню отпрыгнуть в сторону.
– Тиас, хороший ход, – раздался сбоку голос преподавателя, группа столпилась возле него, переговариваясь, но профессор Эйкен прервал разговоры, – Шервис, а вы не будьте столь неосмотрительны. Продолжайте бой.
Шервис занял прежнюю позицию и сверкнул голубыми глазами, азартно улыбнувшись. Я едва заметно приподняла брови, выражая своё удивление. Что я увидела в его взгляде? Неужели это интерес? А где же скука, пренебрежение? Неужели я всё разом выбила? Какой хороший, однако, способ. Надо будет запомнить.
В меня полетели светящиеся иглы, мой щит был уже наготове. Я только придала ему выгнутую форму и вязкую составляющую. Иглы вошли в щит и завязли. А я тем временем решила угостить одногруппника кляксой. Это довольно безвредное заклинание, состоящее из вязкой субстанции, которая не причиняет боль, но если попадет в живое существо, то мешает нормально двигаться. Да, что-то потянуло меня на всё вязкое.
Моя клякса врезалась в полностью прямой щит противника, расползаясь по поверхности и стекая вниз липкими ручейками, а я с двух рук запустила световые бумеранги, доставшие Шервиса сзади. Я воспринимала этот бой серьёзно, стремясь показать всем присутствующим, что я на многое способна, а случай на Играх – неудачное стечение обстоятельств. Поэтому действовала я изощренно, беря не силой, а хитростью. Мама всегда учила – используй силу с умом, порой тонкая иголка может оказаться эффективнее меча.
– Два-ноль в пользу Тиас, – снова раздался голос профессора, – Шервис, я в вас жестоко разочаровался и не вижу смысла в продолжении спарринга, еще один бой вас только сильнее опустит в моих глазах, – преподаватель хлопнул в ладоши, снимая купол с арены, – Менрис и Говер, ваша очередь.
Сходила я с арены с лёгким опасением, что теперь-то мне житья от особо принципиальных аристократов не будет. Как же, любимчика толпы побила перед всеми. А он, со своими дружками и связями, и вовсе со свету сживёт. Но я не жалела, что вспылила и продемонстрировала на нём свои способности. С другой стороны, дотянуть до конца года и снова перевестись в родную академию мне никто не помешает, если здесь совсем невыносимо будет.
