– А они разве не все такие? – удивился инспектор.
– Не все, – авторитетно ответил Алекс, отец двух сыновей. – Можешь мне поверить.
– Ну, ладно… Ещё что-то, Лен?
– У Аллы Марковой болела голова, но муж не стал лечить, а спустился на кухню за аспирином. Мальчик простудился, у него болело ухо, но опять же, Владимир будто и не заметил этого. Конечно, он несколько по другой части врач, но уж головную боль и лёгкое воспаление любой маг-медик умеет снимать.
– Если это не мигрень. Мигрень мало кому под силу погасить.
– Всё равно, не понятно. Потом, правда, выяснилось, что ребёнок не его, а жены, вроде бы от первого брака. Марков его усыновил, но заниматься им не хочет.
– Всякое бывает, – заметил Никонов философски.
– Ещё – у него напряжённые отношения с адвокатом Львом Левинсоном. На Маркова подали в суд за неправильное лечение, а Левинсон отказался вести дело. Что ещё? Алла Маркова по образованию фармацевт, но по специальности не работает. Трудится при муже личным помощником. Погоди, а кто нашёл тело, ведь не она?
– Медсестра. Жена на больничном, уход за больным ребенком.
– Ага… – Елена нахмурилась, вспоминая чету Марковых. – Алла училась вместе с той первой жертвой, Сакварелой Гогнадзе. Стеллой. Понимаешь, Глеб, они все между собой давно знакомы, и очень трудно было сходу понять, кого с кем какие отношения связывают.
– Понимаю. Но убили Маркова не в Снигирях, а здесь, в Москве. Возможно, дела между собой связаны, а может, и нет. Узнаем.
– Записывающего устройства в кабинете, конечно, нет, а в приёмной? В коридоре? У входа?
На каждый вопрос Алекса инспектор только качал головой.
– Это жилой дом на Трубной улице, первый этаж которого сдаётся в аренду, – ответил он. – Общий вход и два коридора, направо и налево. Там сидят нотариус, турфирма, два адвоката, три врача – дантист, психотерапевт и гинеколог, агентство по созданию алиби…
– Какое агентство? – Алекс аж поперхнулся.
– По созданию алиби, – с удовольствием повторил Никонов.
– Офигеть, какая красота!
– Считаешь, бюро расставаний лучше?
– Но-но, – Елена строго сдивнула брови. – Попрошу не задевать!
– Словом, не офс, а сущий зоопарк, – кивнул Верещагин.
– Именно так. И никто из этих тружеников совершенно не заинтересован, чтобы арендодатель, соседи или стража могли истребовать записи и посмотреть, кто же к ним приходил. Мало ли, какие бывают пациенты у психотерапевта?
– Агентство по созданию алиби – это, конечно, сильно, – Елена покрутила головой. – По вашей дорожке они пока не пошли?
