И он пометил в блокноте: Вренн – Левинсон – финансы.
С текстом завещания всё просто: любой гражданин Царства Русь может явиться в справочный отдел государевой Общественной палаты и заказать сведения о завещании, браке, рождении, разводе или смерти другого такого же гражданина. Если не может придти лично, направляет письмо через канцелярию градоначальника там, где живёт. В таком случае, естественно, несколько дольше получается, но сведения гарантированно пришлют.
Это он сделает сам.
По дороге зайдёт в городскую стражу по Устретенской слободе, в Панкратьевский переулок, и задаст несколько вопросов секунд-майору Бахтину, начальнику следственного отдела. Возможно, это освободит его от необходимости самому ехать в университет или даст хоть какие-то данные по неуловимому Юрию Тороканову.
Набросав план, Алекс повеселел, потянулся в кресле и позвал:
– Аркадий?
– А? – откликнулся мужской голос с подоконника.
– Скажи мне, гном с нижнего этажа дома?
– Дома, хозяин. Сидит, пишет что-то в тетрадке.
– Можешь попросить его ко мне зайти?
Очевидно, просьба эта ответа не требовала, потому что домовой Аркадий Феофилактович не откликнулся. Минут через десять дверь приёмной распахнулась, и на пороге появилась коренастая фигура гнома.
– Звал? – спросил он без лишних церемоний.
– Здравствуй, Вренн. Садись. Чаю хочешь?
– Нет, спасибо, пил уже.
– Ты в курсе, что твоих компаньонов погода заперла в Снигирях?
– Да, – гном помрачнел. – Андрей сообщил. Дурное поручение, нечего было и браться…
Верещагин внутренне ухмыльнулся: Вренн был большим пессимистом, и всегда пророчил худший исход любому делу.
– Лена просила раздобыть сведения об одном из гостей. Вернее, о семейной паре.
– А я тут при чём?
– Нужна финансовая и банковская информация.
Вренн попыхтел в бороду, но никаких возражений на удивление не привёл, только спросил:
– Кто тебя интересует?
– Адвокат Лев Борисович Левинсон. И его жена Софья Яковлевна. А вообще вот список гостей, посмотри, может и ещё кто-то засветился в гномьих кланах.
– Попробую, – кивнул гном, и ушёл не прощаясь.
* * *
Городская стража по Устретенской слободе размещалась, как мы уже знаем, в Панкратьевском переулке, в двух шагах от шумной Сретенки. Они занимали неприметный особнячок в глубине двора, за коваными чугунными воротами. Пройдя в калитку, Алекс предъявил паспорт дежурному у входа, кивнул капралу с пышными седыми усами, словно бы без дела отирающемуся при входе и поднялся на третий этаж.
