– Ваш Глеб сейчас в Ницце, по набережной гуляет, – ответил Бахтин, тяжело усаживаясь на стул.
– В Ницце? Неужели мадам Снигирёва всё-таки замешана? – переспросила Лена.
– Вот он выйдет на связь, и мы все всё узнаем, – секунд-майор махнул рукой. – Чаю дадут? А то я сегодня и пообедать не успел, и завтрак был давным-давно.
– Сейчас всё будет! – Вренн соскочил со стула, вышел и почти сразу же вернулся. – Через полчаса, пирог доходит.
– Вот и славно! Да, давно я мечтал устроить шоу с разоблачением, как в детективных голофильмах показывают, – добавил секунд-майор, оглядев собравшихся. – Тут только подозреваемых наших не хватает.
– Нет уж, лучше не надо, – рассмеялся Беланович. – Тогда придётся арендовать конференц-зал где-нибудь поблизости, а значит, обойтись без пирогов.
– Да? Тогда подозреваниемые отменяются, на такое я согласиться никак не могу! Обойдёмся без них. Продолжай, инспектор!
– Отлично. Тогда я повторю, – сказал Коваль. – Мы с Еленой говорили с Корнелием Васильевым. Художник был в своей мастерской. Трезв, мрачен, работает. Даже разговаривал, не отрываясь от рисования, опять портрет Стеллы. Про склонность к тромбам не знал, про противозачаточные таблетки не знал, на вопрос о любовнике ответил, поморщившись, что он Стелле давно всё простил.
– Как ты считаешь, врал? – спросил Андрей.
– Думаю, нет. Эмпатия у меня слабая, но враньё я чувствую.
– Ладно. Дальше?
– Дальше мы отправились к Лиане, – подхватила Елена. – Вот уж кто врёт, как дышит! – инспектор Коваль кивнул, подтверждая сказанное. – Но в конце концов выяснили, что таблетки она, конечно, тётке дала, но та почитала о свойствах и противопоказаниях, племянницу отругала, препарат выкинула.
– А зачем рассказывала… кому там она об этом говорила? – переспросил Вренн, и, перелистнув страницы блокнота, сам и ответил. – Ага, Тороканову.
– Я ж говорю, врёт как дышит. Хотела заинтересовать, придать себе таинственности и опасного флёра, – Коваль пожал плечами. – Но одну важную вещь она всё-таки сообщила: не так давно Стелла вернулась домой злая и обрадованная. Сказала, что знает теперь, кто сделал ей пакость, и может отомстить. Кто это, какая именно пакость, в чем должна заключаться месть – неизвестно. Лиана не знает.
– Ясно, – гном быстро записывал.
– Дальше мы посетили Левинсонов. Но неудачно: Лев Борисович болеет, простыл, поэтому говорили только с Софьей Яковлевной, и очень коротко. Ничего нового, в общем. Она передала кое-какие сведения для Вадима – контакты, рекомендации, в общем, чтобы поместье поднимать. По делу – ноль.
