За завтраком Андрей мрачно поглощал одну за другой свежевыпеченные булочки и молчал.
На седьмой булочке Лена спросила:
– Тебе так нравится готовка Джеслики? Или ты запасаешься калориями впрок, как верблюд?
– Они воду запасают, а не калории, – ответил напарник, дожевав. – А я думаю.
– О чём?
– О том, что ты разбудила меня ночью, чтобы сказать что-то невнятное, а теперь даже и не собираешься это обсудить.
Елена пожала плечами:
– Тут пока нечего обсуждать. Нужно выяснить дату смерти Вадимова отца, потом поговорим. Если будет о чём.
Помолчав, он согласился:
– Ладно. Сегодня выясню. Это не трудно. А ты?
– Я в университет за результатами анализа, потом вернусь сюда. Гай, ты по клубам? Гай?
– Он спит ещё, – выдал приятеля гном. – Вернулся под утро, я слышал, как дверь комнаты хлопнула.
«Вот что меня разбудило, – подумала Лена. – И очень хорошо, что разбудило, иначе я бы к утру эту мысль забыла. А если я права, то… то можно считать расследование закоченным».
Она вышла из дома к ожидавшему экипажу и зажмурилась, с такой неожиданной яркостью полыхнуло вдруг солнце. Похоже, март вспомнил, что считается первым месяцем весны, и спешил доказать это заскучавшим за зиму горожанам. От сугробов оставались лишь серые лепёшки, ручьи бежали вдоль тротуаров, птицы орали, словно с завтрашнего дня петь запретят. И воздух, главное – воздух вдруг стал совершенно другой! Его хотелось пить большими глотками и пьянеть от счастья: всё-таки весна!
– Как они живут рядом с экватором, не понимаю, – пробормотала Лена, захлопывая дверцу экипажа. – Ни тебе зимы, ни весны, ни осени… Не зря кто-то говорил, что смену сезонов надо заслужить!
– И я так считаю, сударыня, – внезапно отозвался водитель. – Вот возьмите сестру мою, Дарью…
Далее, вплоть до того момента, когда пассажирка вышла у главных ворот университета, водитель не умолкал ни на минуту, так что даже если бы Елена захотела, вставить слово бы у неё не получилось. Получив дукат за проезд, он удовлетворённо кивнул и сказал:
– За денежки спасибо, а за разговор ещё больше! Душевно поговорили!
Лаборант сегодня был другой, не тот щуплый и вихрастый, что принимал образцы вчера. Нет, это не лаборант: Лена разглядела табличку, приколотую на его белоснежном халате. Руководитель лаборатории Воропаев Александр Михайлович, вот кем оказался этот представительный, даже симпатичный мужчина лет сорока на вид!
Просмотрев поданную квитанцию, он посмотрел на Елену и спросил:
– А ваши документы можно увидеть?
