Ну, а Пётр Шкуматов пока был здесь же, в этом странном собрании офисов, которое Верещагин метко обозвал «зоопарком», и снимал показания с остальных арендаторов.
Никонов выглянул в приёмную, где перед компьютером сидела унылая брюнетка в белом халате и раскладывала пасьянс. Пасьянс, судя по всему, не сходился.
– Амина Рахимкуловна? – спросил он без запинки.
– Да-а… – подняла глаза девушка.
– Хотелось бы с вами поговорить.
– Ой, только туда я не пойду! – она вжалась в спинку стула, будто кто-то пытался её силой тащить в кабинет со страшным меловым контуром на полу.
– И не надо, – старший инспектор присел на угол стола. – У меня и вопросов-то совсем не много, в основном про ерунду, про рутину.
– Про рутину? Ну, ладно, спрашивайте… – разрешила брюнетка.
Инспектор сунул руку в карман и сжал записыающий кристалл для активации.
– Расскажите, Амина Рахимкуловна, как проходил вчерашний рабочий день? Во сколько начался приём, кто приходил, где можно записи посмотреть?
– Да ну что вы, просто Амина, – она кокетливо поправила волосы. – Приём вчера был с двенадцати до семи. Ну, это по расписанию, но Владимир Юрьевич заранее меня предупредил, чтобы между часом и тремя я никого не записывала, у него важная встреча.
– Ага, понятно. Амина, а где и с кем встреча, не знаете?
– Да этого только кошки бродячие не знают, да ещё жена законная! – презрительно скривилась девушка. – Катька Лиховцева, секретарша у алибистов, они уже месяца два хороводятся. Ну, это же вам, наверное, неинтересно?
Слегка подивившись такому названию конторы по созданию алиби, Глеб Никонов сделал лицо попроще.
– Ну что вы, Амина, мне интересно всё, что вы рассказыаете!
– Да? Ну, тогда так. «Алиби» сюда въехало пять месяцев назад, и Катька сразу стала хвостом вертеть перед всеми мужчинами, кто тут работает. Каблучищи, юбка с носовой платок размером, ногти длинные… Сама-то, конечно, говорила, что это образ такой, она, якобы, оперативник там у них. Оперативник! – рассказчица фыркнула. – Ну вот, а месяца три назад… ну да, вскоре после того, как Перелом года отпраздновали, я вечером и увидела, как она с Владимиром Юрьевичем в экипаж садится.
– Погодите, а как же Алла Маркова? Она ведь здесь работала, разве нет?
– Алла здесь только числилась! То есть, может быть, когда-то и работала, но только я тут уже третий год, а её видела раз шесть или семь. На праздниках, мы Перелом года все вместе отмечали, и на Белтайн, поскольку у Владимира Юрьевича как раз тридцатого апреля день рождения, а просто так, без повода – ни разу.
