– Ты меня не узнал? – улыбнулся парень. – Ах, ну да. Не знакомились же. Глеб Дмитриевич, приятно познакомиться. Для друзей – просто Глеб или Варвар. Придумали они мне такое погоняло, юмористы, блин. Это потому что у меня предки по отцовской линии из Норвегии. Отсюда и фамилия – Харкет. Странная, да? Ну, а потому и варваром прозвали. Грамотеи. Хотели викингом, но решили – я не рыжий, не похож.
– А на варвара похож? – иронично спросил я.
– Да черт их разберет! – рассмеялся Глеб. – Разве что когда злюсь.
– Я видел.
– Что?
– Как ты на этом самом месте мужчину избил.
Лицо парня стало смурным. Он стёр улыбочку. Несколько секунд стоял, глядя в асфальт. Решал, видимо, разозлиться ему или нет. Но выбрал второе. Поднял голову и растянул в усмешке рот.
– Бывает, чего уж. А как тебя величать? Хотя нет, погоди! Дай вспомнить. Мне твоя жена, Катя, говорила, – ты Сергей! Точно! И прозвище у тебя такое забавное – Ёжик! Точно! – он весело рассмеялся.
Мне же стало совсем не до смеха. Очень неприятно. Противно и обидно. Как могла Катюша столько обо мне разболтать этому агрессивному чёрту? Который теперь, впрочем, старался выглядеть миролюбивым и дружелюбным соседом. Быстро перекрасился.
– Мне пора, устал после работы, – сказал я и направился к подъезду.
– Кате привет передавай! – крикнул вслед Глеб.
– Обязательно, – процедил я сквозь зубы.
Дома, когда привел себя в порядок и поужинал, устроил жене выволочку. Объяснил, что ей вообще не стоит общаться с тем типом, байкером по имени Глеб.
– Почему? – распахнув свои очи, спросила Катя. Вообще-то её взгляд всегда действует на меня магически. Расслабляет, заставляет понизить накал страстей. Но не в этот раз. Я решил, что не поддамся.
– Потому что он – лицемерный подонок, – сказал я. – Сам того мужчину избил за небольшую ошибку, а теперь сделал вид, что ничего не случилось! Да если бы не я, он, может, искалечил бы его!
– Ошибка? Это ты называешь ошибкой? Он человека сбил!
– Это же случайно произошло. Он его просто не увидел!
– Смотрел бы лучше в зеркало заднего вида, увидел бы! – выкрикнула Катя. И я замолчал, глядя на неё удивленно. Что это с ней?! Так яростно защищает Глеба. Мне стало не по себе.
– Я думал, ты на моей стороне, – сказал я.
– Так и есть. Но в этот раз ты не прав, – ответила Катя. Губы, её пухлые и такие любимые мной губы были сжаты. Некрасиво.
– Я думал, ты всегда, – сделал акцент на этом слове, – на моей стороне!
– Да что ты заладил! Речь идет о справедливости!
