Звенит будильник. Я не сплю, получается, уже второй час. Проснулся ночью водички попить, а улегся рядом с Катюшей, да и замечтался, на неё глядя. Вот она раскрыла глаза, посмотрела на меня. Улыбнулась и сказала шепотом:
– Доброе утро, Ёжик, – это она сама придумала такое сочетание Ёжик-Серёжик, мне очень нравится.
– Доброе утро, Воробышек, с годовщиной тебя, любимая, – ответил я и потянулся, чтобы её поцеловать. Сначала просто губами прикоснулся, потом кончиком язычка…
– Ёжик, остановись, – послышался мягкий, но требовательный голосок. Пришлось отодвинуться.
– Что такое?
– У нас дел невпроворот. Надо столько вещей собрать. Во сколько там машина придёт?
– В девять часов. Успеем, – сказал я и снова прошёл в атаку на крепость, которая, в общем-то, всегда держит для меня ворота открытыми. Я же местный, а не враг какой-нибудь. Ну, а что крепость… так, для проформы. Чтобы моя Катюша сама себе казалась целостной сильной личностью. Такая она и есть, конечно. Только для неё, а для меня – Воробышек с нежными крылышками и тонкими пёрышками.
Вот и на этот раз Катюша не отказала мне в порции сладкого. Я постарался сделать так, чтобы она в течение следующих двадцати минут забралась на самую вершину горы нежности и сладости, а потом скатилась с неё, содрогаясь своими стройными ножками. Когда моя супруга испытывает оргазм, она стискивает бёдра, отталкивая меня, и потом почти минуту дрожит, и видно, как по её телу пробегают сладкие конвульсии. В эти мгновения Катя не любит, когда я прикасаюсь к ней. Такая вот особенная у меня жена.
Затем она побежала в душ, а я, раскинув руки и ноги в разные стороны, терпеливо ждал, пока Воробышек почистит пёрышки, немного мной помятые во время постельных игр. Затем Катюша вернулась с мокрыми волосами, раскинутыми по плечам и, посмотрев на меня, улыбнулась:
– Ёжик, прикройся.
– Да тут все свои, – парировал я.
– Неприлично лежать причиндалами наружу.
– Что ты там не видела, милая?
– Я желаю это видеть в определенные моменты, – отметила Катюша. – От постоянного созерцания возникает привыкание.
– Согласен, – усмехнулся я и отправился в душ.
После мы быстренько позавтракали и приступили к главному занятию нашего дня: упаковке вещей. Благо, коробки я вчера набрал в ближайшем супермаркете, где мне их были только рады отдать – лишь бы место освободилось. Домой принес, в прихожей сложил стопкой. Теперь доставал по одной, склеивал скотчем и подносил Кате.
– Я сегодня твоя Анка-пулемётчика, – сказал, вынося очередную коробку.
