Мы оба, точно провинившиеся котята заходим в кабинет проректора, на ковер.
— Она не хочет, пап… — понуро опускает голову Веник.
Папа?! Веник, этот вечный шалопай, бездельник, прогульщик и бабник — сын проректора Университета?! Да быть того не может…
— А ты нормально попросил? — сдвигает брови к переносице грозный проректор.
— Конечно, — шмыгает носом Веник.
— Подождите, подождите! — останавливаю я мужчин. — Ничего не понимаю. Веня, ты сын проректора?!
— Да уж… — вместо сыночка отвечает Павел Викторович. — имел я неосторожность кхм… иметь с его матерью связь. Вот и вышло это недоразумение.
— Че это сразу недоразумение? — обиженно хлюпает носом Веник. — Кто с мамулей чикиприбамбонился? Ты? Так будь добр теперь…
— Заткнись, щенок! — немедленно одергивает паренька Павел Викторович. — Вот так, юная барышня, — обращается ко мне проректор, — за пятнадцать минут удовольствия, расплачиваюсь всю жизнь. А позвал я вас сюда вот для чего. Вы беременны? Это подтверждено справкой?
Проректор смотрит на меня не отрываясь, будто дыру прожечь хочет.
— Есть… — сглатываю я под этим взглядом.
— Отлично. — слегка сглаживаются его заостренные черты. — Тогда у меня к вам предложение. И судя по тому, что вы теперь в курсе нашей страшной семейной тайны, отказать мне вы не сможете!
— В чем дело? — трясу я головой.
— Спокойно, Виктория Викторовна, Вика, присаживайтесь сюда. — тон Павла Викторовича теплеет.
Проректор поднимается с кресла, проходит к двери, плотно закрывает ее. Возвращается ко мне, указывает на диванчик в зоне отдыха.
— Вениамин, налей девушке воды, не стой столбом. А может быть вы хотите чаю, или чего-нибудь еще? — снимает очки грозный проректор, опускаясь в рядом стоящее кресло.
— Нет, спасибо. Я-а лучше послушаю, что все это значит.
Проректор кивает и заводит длинный рассказ.
Оказывается, Веник достал не только всех в общаге и универе, но еще и самого Павла Викторовича. Он устал прикрывать большие и малые шалости тайного чадушки, которому как назло никак неймется. Нет, Веня в душе добрый, но дурной. И эта дурость никому покоя не дает.
И когда проректору на глаза попалась очередная информация по обмену студентов, его тут же пронзило озарением: отправить беспокойное чадушко в Америку. На целых два года. По программе обмена студентов. Авось он там идиотничать перестанет, язык подучит, ну и просто на другую жизнь посмотрит.
— А я-то тут причем?! — искренне не понимаю я.
