Дополнительную неделю пребывания доктора и его дочки, а все считали, что она именно его дочь, местные решили отметить весёлой пьянкой, танцами, и даже салютами.
– Хочу сделать объявление. – Староста деревни вышел на помост, под аплодисменты собравшихся. – Ввиду пополнения среди нас, а также выражая глубокую признательность Константину Валентиновичу за все, что он сделал для нашей деревни, нашим коллективом было единогласно принято решение, о выделение средств на какое-то буржуйское лекарство, для нашей дорогой победительницы.
– То самое? Которое нужно? – Крикнул кто-то из толпы.
– То самое! – Доктор ответил с нескрываемой улыбкой.
Бурный гул оваций и громогласного «Ура!». Она сидела в шоке, от услышанного. Слезы стали невольно наворачиваются на глаза, как она не пыталась их утереть у нее ничего не выходило. Ее судьба стала им небезразлична. Поплакать ей не дали, каждый хотел свою порцию обнимашек. Каждый из них был за нее счастлив. Ей дали немного времени побыть одной и потащили за общий стол.
Вечеринка только набирала обороты. Гвоздём программы было разведение огромного костра, через который все начал прыгать. Что бы она не скучала, дедушка дал ей какой-то порошок, попросив кинуть горсть в огонь. От объемного взрыва, оглушившего всех на пару минут, вырубило фонарь на главной улице, где собственно и было веселье. Получили нагоняй все, а она снова рассмеялась, бодро извиняясь. Зная, что под такой шум невозможно уснуть, доктор разрешил ей посидеть ещё пару часов, нарушив режим, но к полночи все уже расходились по домам.
– Было весело! Надо как-нибудь повторить!
Она отрубилась мгновенно, сказывался многолетний режим. А вот доктор провел бессонную ночь, в размышлениях о том, поступил ли он правильно. Хрупкое здоровье, могло подорваться нарушением образа жизни. И всё же, её улыбка, смех, и искренняя радость.
На следующее утро она уже была в форме ученицы, пусть старой и потрепанной годами. Ради прихода в школу новой ученицы, эту форму доставали из закромов все, у кого она была, у кого нет, просили у соседей. Сегодня на уроки спешили даже двоечники и прогульщики, казалось бы, как такое возможно в последнюю неделю перед экзаменами. Но интерес к новой ученице заставил многих победить лень. Уже с первых занятий она показала небывалое рвение, от её знаний ошалевали не только ученики, но и учителя. Когда на математике она решила уравнение с производной, учительница чуть ли не целоваться лезла, а написав без единой ошибки диктант, притом дав ещё списать классу, она и вовсе стала всеобщей любимицей. Только труды ей не давались, ни ниток, ни иголок в больнице у нее не было, пение из-за сиплого голоска, да иностранный из-за того, что доктор других языков, кроме латинского не знал и её не учил.
