Конечно, ты не помнишь. Я же больше ничего и не успела написать в своем рассказе. Ох, Хьюстон, у нас тут такие проблемы! Мысли – предатели расползаются кто куда, лишь бы не участвовать в этом ужасе. Вот как ему объяснить то, во что я и сама до конца не верю?
– Понимаешь, Энтони, тут такое дело…Вообщем, ты ненастоящий.
– Айлин, это не смешно. – Парень скрещивает руки на груди. – Я прекрасно помню свое детство, юность. Я могу рассказать все о своих предпочтениях.
– Да, ты можешь. Но только лишь потому, что я тебя выдумала. – С неким отчаянием отвечаю ему. – Я, как автор, все сочинила: и мир, и обстановку, и наши внешности, и…
– И даже это?
А дальше следует то, от чего мои внутренности сделали кульбит, а еще я наконец-то почувствовала пресловутых бабочек в своем животе. И не крохотную стайку, а полноценный ураган этих крылатых существ. Энтони мягко касается моего лица и целует.
А теперь, давайте разложим все по полочкам. Ибо я немого в шоке. Во-первых, поцелуй у меня первый в жизни. Так, там кто-то хихикнул? Ну да, в девятнадцать и еще не целованная девушка. И такое бывает, не ехидничайте. Естественно, море эмоций в виде дрожащих коленок и предобморочного состояния. Но… я прекрасно помню, что постепенно вводила любовную линию между главными героями. Между Энтони и Айлин. А здесь он и я. И это все-таки имеет разницу. Потому что оживший герой так и остается прототипом Антона. Причем лет на пять старше, сильнее, а еще у него совершенно другой характер, чем у моего одногруппника. Мне же для моего выдуманного мира надо было наделить героя дополнительными чертами, чтобы он там выжил. Да какого я обманываю? От Антона у него была лишь внешность, а все остальное моих рук дело. И получается, что… я как бы немного изменила Антоше с его видоизмененной копией. Блин, как это дико звучит! Но как же здорово было ощущать эти мягкие губы на своих губах. Энтони не позволил себе ничего лишнего и поцелуй вышел настолько целомудренным, что для нынешней аудитории, которая любит пожестче, это стало бы поводом выйти за попкорном. Все равно ничего бы не пропустили.
– Вау, – вырывается у меня по окончанию, – этого я еще не описывала.
– Видишь, значит, я все же настоящий. – Улыбается он мне. – И мои действия остаются подконтрольными только мне. Как у нормального, живого человека.
– Ага, – все еще потрясенно пялюсь на парня.– Эмм… знаешь, мне бы надо позвонить кое-кому.
– Позвонить? Я все еще не привыкну к новым словам. Что это означает?
