А в сфере "служебной" все треплется вопрос о "новом обществе" печатного дела... Канитель. (11 ч. 45 м. дня).
Омск, 19 апреля (Великая Суббота)
Тепло, хорошо, на улицах суше, все время солнце, и воздух убаюкивающий, навевающий усталость и дрему. На улицах оживленно, делают последние закупки, предпразднично... Был в Совете Министров, у Тельберга, совещание с военными об организации учреждения по агитации в советском тылу. Как обычно, говорил глупости Гаттенбергер1 и труден на понимание был военный министр1; неважное впечатление произвел представитель ставки генкварм Церетели1, и лишь генерал Марковский остался верен себе: умен, сообразителен, толков...
Вчера в два часа дня был в соборе. Торжественная служба в присутствии Верховного Правителя, министров и "чинов до четвертого класса включительно". Прошел удачно и стал напротив этих особ, совсем недалеко от Адмирала. Всматривался, как и все, в его лицо. Физиономия не совсем русского типа. Интересные черты. Худой, сухой какой-то, быстрые, черные глаза, черные брови, облик, напоминающий собою хищную птицу... Если вдаваться в фантазию, можно, пожалуй, сказать, что чувствуется на этом лице некая печать рока, обреченности... За всю службу он перекрестился всего один раз, да и то как-то наскоро, небрежно, да еще в конце, когда прикладывался к плащанице, дважды опустился на колени и крестился уже, кажется, как следует. Архиепископ (а не епископ, как я написал вчера) Сильвестр произнес плохую проповедь. По окончании Правитель обошел войска, выстроившиеся на площади перед собором, и уехал на автомобиле.
Приятно все-таки, что опять Пасха -- праздник, открыто чтимый самим государством, радостное торжество. Не то, что в прошлом году...
И радостно, что хорошо на фронте. Недаром пасхальные номера газет проникнуты таким ликованием -- пафосом национального Воскресения. (6 ч. 30 м. вечера).
Омск, 19 апреля
Собираемся к заутрене. В соборе -- по билетам, и потому, если не проникнем туда, придется спешить в иную церковь. Пойдем пораньше -- около 11 часов. Сейчас -- уборка. Готовится пасхальный "стол"... На моем столе -темноватая лампа с испорченной сеткой, на другом -- восковая свечка. Куличи покрыты уже "глазурью", режется ветчинный "рулет". В комнате все же еще порядочный беспорядок.
Не сказал бы, что на душе настроение особенно праздничное. Так, -спокойно, тихо.
Подожди немного, -
отдохнешь и ты...
Мы отдохнем, дядя Ваня, мы отдохнем...1 В минуты передышки от шумного света мечтаешь о пристани, отдыхе; весна -- хочется отдаться воздуху бесконечному, безбрежному... А потом -- "домой"... Заснуть у себя, на светелке, под радостное тиканье кукушки... (9 ч. 30 м. вечера).
