Заглянув, наконец, в изолятор, я с ужасом обнаружила, что он был пуст. Проклятый главврач опередил меня. Впрочем, если учесть, сколько я была наверху, это не было чем-то из ряда вон выходящим или сверхъестественным.
– Проклятие, – всё же выругалась я, ударив в злости колуном открытую тяжёлую дверь.
Однако, из-за раздававшихся то тут, то там воев, криков и других шумов пациентов, которые в своём большинстве следовали за доктором, а вернее за книгой в его руках, я небезосновательно предположила, что второй том он ещё не успел найти. Вся проблема была только в том, что и я понятия не имела, где её искать.
Неожиданно сердце заполнил необъяснимый страх. Температура в коридоре резко упала на несколько градусов. По спине пробежали мурашки. Очень медленно, словно в ужастике, я повернула голову. И встретилась взглядом с ней…
– Привет, сестра, – голос был очень тихим, будто сплетён из звуков ветерков, проникающих в помещение через рассохшийся и гнилые оконные рамы.
Моё тело обессилело. Выпустив из рук топор, я осела на холодный пол, так как ноги отказались мне служить.
Девушка напротив меня следила за моей реакцией своим единственным глазом. Из-под её разорванного платья на груди и животе выглядывали жёлтые раздробленные рёбра и тёмные внутренние органы.
Призрак или жуткая галлюцинация сделала шаг в моём направлении. Инстинкт самосохранения говорил, нет, требовал убираться отсюда. Чтобы оказаться как можно дальше от всего этого ужаса, происходящего в стенах проклятой больницы. Но моё тело меня не слушалось. Страх заполонил мою душу и парализовал волю, оставив меня один на один с этим кошмаром.
Рука мёртвой сестры медленно поднялась. И, словно в замедленной съёмке, опустилась на моё лицо. Ледяным прикосновением прошлась по шее и щеке, продвигаясь выше. К глазу девушки…
* * *
… Я сидела перед матерью. Моя коленка оказалась разбита, когда я упала, играя с сестрой. Я плакала, мама успокаивала меня и делала перевязку.
Я хорошо помню этот день. Потому что он был последним счастливым в моей жизни. Но, в отличии от моих воспоминаний, теперь я смотрела на себя со стороны и, кажется, чему-то завидовала. Считала, что происходящее несправедливо, но не могла понять причину. Наконец, я отвернулась и мне на глаза попался плюшевый медведь. Тот самый, из-за которого я никак не могла уснуть этой ночью. Из-за которого я стала причиной смерти своей семьи. Я медленно подошла к нему, склонилась.
Схватив Потапыча, я незаметно проскользнула в небольшую каморку уборщицы, которая в настоящие дни почему-то отсутствовала. И со злостью закинула игрушку в самый дальний угол, за дряхлые деревянные полки, заваленные различным инвентарем и прочим мусором.
