– Угощайся красавица, – подбодрил меня дед Матвей, отправляя пирожок в рот прямо целиком.
Даром, что старичок мелкий, а еду принялся заглатывать, будто всю жизнь этому специально обучался. А я чего теряюсь? Так ведь мне ничего и не останется! Схватила и с жадностью вцепилась зубами в кусок хлеба с салом. М-м-м. Душистое, пряное, нашпигованное чесночком. Вкуснотища!
– Шпашибо, – пробормотала я с набитым ртом.
– Ешь-ешь, – усмехнулся дедок в жидкую бороденку, – красоту такую поддерживать нужно.
Ну, хоть в этом не ошиблась! Видать мужики здесь знают толк в богатых женских формах. Не то, что в моем мире – всем худышек подавай, да таких, которых ветром качает от хронического недоедания. Я гордо огладила круглые бока. Эх, сколько слез я из-за вас выплакала, пытаясь хоть на сантиметрик-другой скинуть. Теперь уж заживу!
– И куда ж мне тебя свезти? – между тем размышлял дед Матвей, уписывая который уже по счету пирожок. – Кашеварить-то кажная баба умеет, потому в кажном хорошем доме имеется, а то и не одна. А че еще делать могешь?
Я пожала плечами. Так сразу и не вспомнить всех своих талантов. Заса-ада.
– Всего понемножку. Петь могу, у меня замечательный контральто. В кружок по рисованию ходила. Еще танец живота…, – я осеклась, при виде все более округлявшихся глаз старичка. Подавился, что ли? Моя ладонь скорее на инстинктах, нежели обдуманно, несколько раз прошлась по щуплой костлявой спине.
– Чево это? – Отмахиваясь от меня, закашлялся дед Матвей. Теперь точно подавился, но от руки помощи шарахнулся, как нашкодивший котенок от тапка. Ну и ладно.
– Талантливая, говорю со всех сторон.
– Ага-ага, хм, хм. Это хорошо, – задумчиво он пожевал губами. И тут его лицо посветлело. – А знаешь чевось, отвезу-ка я тебя к Захарию.
Это что еще за фрукт? Но поинтересовалась, конечно, вежливо:
– Кто это, дедусь, такой?
– Знакомец мой. Хозяин кабака. В городе бываю – обязательно к нему заглядываю пропустить стаканчик-другой. Стряпуха ему, знамо дело, не нужна, самогоном да винишком торгует, но думаю, баба для уборки не помешает. Давно жалится, что после клиентов сра…, хм-хм, безобразие самому прибирать приходится.
– Забегаловка для пьяниц? – хмуро уточнила я.
– Да всяки люди к нему заходят. Но ты не думай, он человек порядочный. И сам не обидит, и другим не позволит. Главное теперь самого уговорить, а то не на улице же тебя оставлять. Девка справная, ночь наступит, и найдутся люди-добрые пригреют, да так, что во век не отмоешься, по притонам мотаться будешь. Уж лучше полы драить от нечистот, чем телом торговать. Аль не прав, красавица?
