– Ты совсем не помнишь меня, Кэти? А я сразу тебя узнал. Ты выросла, но твои волосы, глаза и улыбка: я не забуду их никогда, – девушка поперхнулась.
– О чем ты говоришь?
– Мы были соседями, дружили, ужинали на общей кухне. Мой отец одноклассник твоего. Да и твоего дядю я прекрасно помню. Он иногда бывал у вас в гостях, хоть и редко. А тот злосчастный велосипед, с которого ты упала и заработала шрам во все колено. Готов поспорить, он еще там, – лукаво улыбался мужчина, сильнее вгоняя ее в краску.
Она начала вспоминать: темный, красивый мальчик, с которым она играла, рассказывала ему истории, а он ей страшилки. Как они бегали на озеро и получили потом от отца, и как он заботился о ней, приносил вкусности и учил преферансу. Ее осенило: «Глаза! Как я могла их забыть?»
Память часто подводит людей, остаются лишь яркие вспышки, но мы помним ощущения, и тело тоже их помнит, заставляя испытывать непонятную тревогу, печаль, радость, смущение. Чувства сильнее разума.
– Габи! Прости! Столько времени прошло… – девушка надеялась, что он не обижается. Габриэль наклонился и обнял ее. Объятия были теплыми, и она почувствовала себя защищенной. Он нежно провел пальцами по ее лицу.
– Я всегда знал, что ты станешь красавицей, когда вырастешь. Помнишь? Я говорил, что женюсь на тебе, – весело рассмеялся. – А ведь я так и не был женат. У тебя есть кто-нибудь близкий? Парень? – он пожирал ее взглядом, глаза потемнели, принимая обычный голубоватый оттенок.
– Он умер год назад.
– Соболезную, – Габриэль не изменился в лице. – Если честно, я знал об этом. Чера следила за тобой и твоей жизнью. Семейная драма разрывала ей сердце, – вздохнул мужчина, Катарина насторожилась.
Во время оглашения завещания она догадалась, что за ней наблюдали, но почему-то упустила тот факт, что и о трагедии бабушке было известно.
– Чера переживала? – заикаясь, спросила она.
– Пару недель пила таблетки горстями. Ее посвящали во все подробности твоей жизни. Как-то раз она пришла ко мне подавленная, выпила стакан виски и рухнула в кресло. Она сказала, что вся ее жизнь череда сожалений, но есть одна вещь, о которой она не сожалеет. Она упомянула о том, что тебе будет сложнее после ее смерти. Не знаю с чем это связано, Кэти, но она взяла с меня клятву защитить тебя любой ценой… – Габриэль взял ее руки в свои ладони. – Умоляю! Прими мою помощь! Если откажешь, ты лишишь меня возможности исполнить предсмертное желание Черы. На следующий день после этого разговора она умерла. – Он затаил дыхание, с надеждой заглядывая ей в глаза. Без сомнений, он любил старушку и сочувствовал ей.
