Отец Лили – человек холеричный, импульсивный часто бывал непредсказуем, отчего его побаивались не только домашние, но и соседи. Хозяин был с домочадцами суров и требователен: когда он бывал дома, все должны были сидеть под замком. Он то сидел без работы, маясь от безделья и погружаясь в состояние глубокого запоя, то начинал бурную деятельность, приносящую как доход в семью, так и беспокойство о безопасности этой деятельности. Период активности сменялся меланхолией и новым запоем, в котором исчезали все добытые трудовым путем средства. Семья на таких «качелях» то получала нежданно дорогие подарки, то думала, как не умереть с голоду. Очень выручал огород и неравнодушные соседи, которые иногда отдавали кое-какие вещи.
Мать Лили – молодая сильная красивая женщина была локомотивом, который тащил на себе всё семейство. Она могла быть строгой и требовательной, могла мягкой и смешливой, но всегда доброй и честной. В редкие и оттого прекрасные моменты веселья, лицо её, обычно тревожное, печальное, вдруг расцветало и лучилось детской радостью, а на щеках появлялись ямочки, превращая её уставший вид в совершенно девчачий. Для меня на всю жизнь эта женщина стала примером «русской женщины», настоящей, цельной и невероятной в красоте и глубине души своей.
Лилина мама вышла замуж рано, как и многие в деревне; переехала в дом мужа и свекрови и с тех пор жила однообразной и нелегкой жизнью с мужем-тираном. Она рожала детей, воспитывала их, лечила, защищала, растила с удивительно правильным посылом – верой в добро; она заботилась о престарелых родителях своих и мужа; она вела хозяйство и огород; она работала на двух работах – в пекарне и детской больнице; любила жизнь и своего непутевого, иногда опасного мужа.
Год за годом приезжая в Абатск, я видела, как тяжела её жизнь, как бьется она за свою семью, детей, как хотела бы, вероятно, что-то изменить, но не может выпрыгнуть из неумолимого колеса жизни. Она никогда не была на море, за границей или в Москве; в жизни не носила золота и норковых шуб; не ездила на дорогих автомобилях; не получала «высшее» образование; не делала «карьеру» – никогда ничего из того, что принято считать пунктиками в «успешности». Но, несмотря на это, чище и светлее в простоте и искренности своей, я не встречала души. Лилина мама – символ христианского смирения, не бессилия или апатии, а истинного отношения ко всему «с миром».
В 2000-х годах, будучи уже взрослой, я приехала в Абатск на пару дней. Мы встретились с Лилей у их палисадника, сели на скамеечку, и я стала показывать мои фотографии из музея мадам Тюссо в Лондоне. К нам вышла Лилина мама. Она тоже села рядом и стала перебирать фотографии: «А, это – Путин, это – Джон Траволта, это – Мария Антуанетта с семьей, Битлз, Ясер Арафат…»
