Не было духоты, невыносимого жара и приступов клаустрофобии. Когда я смотрела с лавки на пар, который поднимался клубами к высоченному потолку, мне казалось, что это новорожденные облака. Все женщины были объединены чем-то важным, что мужчинам никогда не узнать и не понять. Теперь меня тоже допустили к этому таинству, чем я была чрезвычайно горда. Женщины: старые и молодые, красивые и обрюзгшие, все светились особенной искренностью и открытостью. Не потому, конечно, что были голые. А потому, что в тот момент им нечего было скрывать друг от друга, они очищались, и души их, в доверии друг другу, наполнялись светом.
Когда мы оделись и вышли в теплый летний вечер, дядя Витя уже ждал нас на лавочке неподалёку. Я впервые поняла, как баня полезна для тела и для духа, была так воодушевлена новым опытом, что не могла представить себе, что можно чувствовать себя лучше. Но тут дядя открыл лимонад, который купил в киоске, пока нас ждал. О, этот незабываемый вкус карамели с шипучими пузырьками, прохладный и сладкий! Тётя Галя разрешила мне сходить до киоска одной и купить ещё бутылочку – это была первая самостоятельная покупка в моей жизни.
Не изменяя традиции, дядя спросил: «Ну что, понравилась тебе баня?» и я от всей души ответила: «Да!». Мы сидели с чистыми телами и душами, пили лимонад, вечерело, а впереди были выходной и вся жизнь!
На Власково ходить одной мне было строго-настрого запрещено. Несмотря на то, что почти до самой воды болота вела довольно крепкая утоптанная тропинка, а сама глубина бывшего озерца была, вероятно, небольшой, утонуть там ребенку было можно. К помутневшей, покрытой ряской воде вела тропинка, по сторонам от которой шумел рогоз и камыш; под ногами, случайно наступившими в сторону от тропинки, хлюпала вода. Между болотом и домом бабушки косился на случайных прохожих заброшенный дом без палисадника.
Только одно лето его занимала казахская молодая семья: муж пропадал на работе, дома его ждала жена с тремя малолетними детьми, младшему не было года. Так как старшим детям не разрешено было выходить за ограду, и они ещё плохо говорили, моя надежда найти новых друзей быстро угасла. Казахи держали птицу – курицы щипали траву на ограде, небольшой выводок белых гусей ежедневно, подлезая под слишком высоко посаженные ворота, деловито направлялся к воде в центре болота поплавать и попить. Сушились на солнце простыни и пеленки. Хозяйка отвоевала у зарослей кусочек земли в огороде и посеяла кинзу и баклажаны.
