Ему стало плохо. Как он мог?
Но, он вдруг захотел оправдать себя перед собой тем, что он не знал, действовал по обстоятельствам. Но это не помогало, не работало.
Незнание не освобождает от ответственности…
Ему стало ещё хуже…
Как же он исправит это теперь? Где её искать, если она ушла и сожгла все мосты, ведущие к ней? След её затерялся так, что найти её не представляется возможным. И исправить неисправимое тоже.
Он теперь жизни без неё не представляет. Он вдруг понял, как, возможно, в свою очередь она ненавидит его, после того, как он и что ей предложил! Ненавидит и видеть не хочет!
Он с ума по ней сходит. А она его ненавидит. Как же при таком раскладе он будет добиваться её расположения? Если найдёт её конечно…Что совсем маловероятно. Недостижимо. Несбыточно.
А сын? Как он ему в глаза смотреть будет? Ведь с его лёгкой подачи, Никита думает теперь о ней как о последней подзаборной девке!
Не говоря уже о жене. Бедняжка, даже не догадывалась о его измене. Измене, которую он не смог предотвратить. Не смог остановить. Не смог и не захотел…
Женя не смог больше продолжать заниматься работой, которую начал.
Он вдруг наконец почувствовал, как печёт ногу ожог, отвлёкший его от размышлений. Вызвал своего врача, Рафика, к себе.
Он осмотрев его ногу, покачал головой.
— Как ты так, а? Что не мог сразу одежду снять? Обработать?
Женя казалось не слышал его. Сидел погружённый в свои мысли. Рафик с удивлением посмотрел на него, но промолчал и продолжил с его ожогом.
Наложил повязку. Женя даже не поморщился, так был занят своими мыслями. Словно это не с ним возились.
Он в свою очередь, молча наблюдая, за ловкими манипуляциями врача, вспомнил как бросил этой девочке полные безразличия жестокие слова.
"Здесь и подлататься хватит…".
Женя стиснул зубы и, закатив глаза, со стоном откинулся на спинку дивана.
— Что? Больно? — с беспокойством поинтересовался Рафик, доделывая свою работу и бросая на него взгляды.
Женя покачал молча головой и закрыл глаза.
Как только он с чем то подобным сталкивался, то сразу вспоминал всё, что говорил ей так грубо и жёстко…И это будто возвращалось ему обратно бумерангом, стукая его конкретно, что он уже молил высшие силы прекратить свою экзекуцию.
Если физическую он просто не замечал, то морально-душевную переносил уже с трудом, понимая что когда-нибудь она доконает его.
Он всё осознал и всё понял. Не надо больше. Но видимо наверху считали, что этого не достаточно и его муки продолжались…
