– Главное для нас сейчас в том, что потоки анаистетонов поглощают все стигмоны, и особенно много их достаётся на долю стигмонов в составе звёзд. Старение материи звезды кончается взрывом. По иной, чем вы описывали, причине, более глубокой. Звезда превращается в анаистетонный газ. Это с ней происходит на периферии галактики. Собственно, размеры галактики обусловлены как раз расстоянием, которое звезда успевает пройти из центра до места своей гибели. Так теория Ацукосабу объясняет существование галактик. Круговорот анаистетонов в галактике может функционировать очень долго, поскольку имеет вихревую природу. А к вихрям неприменим закон распыления движения. Он касается любого механического движения, кроме вихревого.
– Это по которому движение закономерно переходит из механического в тепловое, а обратно – нет?
– Ну, не совсем так. Если есть разность температур, то можно. Она аналогична некоему запасу механического движения. Но в целом, да, все процессы приводят к нивелированию таких разностей. К уменьшению запасов механического движения. Все, кроме вихревых.
– Но почему?
– Неизвестно. Таков пока что наиболее общий доступный нам закон природы. Это гипотеза Ацукосабу. Он считает, что афикноменоны – не просто некое скопление анаистетонов, а именно анаистетонный вихрь. Потому он и способен существовать очень долго. Древние широко использовали машины, приводимые в движение вихрями, но у нас на Горе так и так было бы трудно передвигаться на машинах. Всё, что нам осталось от них в этой области – экономичные светильники на шаровых молниях. Шаровые молнии ведь тоже вихри.
– Извините, учитель, но этого исключения для вихрей я не понимаю. Чем вихри принципиально отличаются от поступательного и вращательного движения?
– М-м, вы слишком много от меня хотите, юноша. Я всё-таки не физик, а астроном. Впрочем, насколько мне известно, Ацукосабу допускает, что эту гипотезу следует сузить. Возможно, исключение нужно сделать только для анаистетонных вихрей. Тогда особые свойства имеют не вихри, а именно анаистетоны. Но мы с вами не можем на равных обсуждать новейшие физические теории с их создателями.
– Да? А я бы с удовольствием послушал более подробное обоснование.
– Увы, в своём нынешнем положении я никак не могу познакомить вас с Ацукосабу. Более того, хотя он наш современник, я тоже не удостоился чести личного знакомства с ним. О его теории строения афикноменонов, гравитации и функционирования галактик я узнал в пересказе.
