– Спокойной тебе ночи! – ответил Максим, не скрывая своего зачарованного взгляда и настроения. – А я, как слабый в бою пауэрлифтер, пожалуй, перед сном поработаю с грушей.
– Ну зачем ты это сказал? Какая пошлость. – поморщилась Аня.
– Какая пошлость? – неслышно возразил Максим и громче добавил: Не знаю. Тараканы …
– В голове, – закончила Аня за Максима. – Ты производишь впечатление интеллигентного и воспитанного человека и тут такое.
– Я еще и не такое могу. Это как бы не совсем я, то есть это говорю и делаю я, но всегда спонтанно и неожиданно даже для самого себя.
– Ясно. Спокойной ночи! – повторила она, выходя из машины.
– Спокойной, – повторил Максим и выключил свет в салоне.
Дойдя до подъезда Аня обернулась чтобы убедиться в том, что Максим на нее смотрит, и убедилась – он действительно смотрел на уходящую Аню через лобовое стекло, едва ли Аня могла отчетливо видеть взгляд Максима, но она его чувствовала, а он смотрел и многозначительно придурковато улыбался, часто так получается, что набор различных противоречивых мыслей и эмоций придает выражению лица некую придурковатость. Если смешать все цвета в наборе красок получается что-то темно-коричневое, а если смешать выражения всех эмоции на лице, то получается что-то придурковатое.
Аня остановилась и помахала Максиму ручкой, Максим махнул в ответ и продублировал прощание мигнув фарами. Убедившись, что девушка вошла в подъезд, парень выключил свет в салоне, включил скорость и поехал кататься по городу так как он действительно не смог бы сразу заснуть.
– Вот идиот! Надо было выйти из машины и проводить ее до подъезда. – сказал парень себе самому.
Время шло своим чередом, размеренная жизнь Максима стала чуть более интересной, так как в его жизни появилась Аня, она заняла ничтожно малую часть его времени и пространства и гораздо более ощутимую часть его мыслей и эмоций, которые в основном были позитивными и жизнеутверждающими, но, конечно же, оставались и сомнения. А как может быть иначе, если речь идет о не совсем здоровом человеке, чей разум никак не может понять и принять жизни, которая сильно отличается от декларируемой? А разве можно принять и понять такую жизнь, в которой все подлости и мерзости, всегда и непременно делаются под благовидным предлогом, и чем номинально выше и благороднее прикрытие, тем омерзительнее и отвратительнее реальная цель. Ну разве не правильнее называть все своими именами и давать человеку право выбора между реально существующими альтернативами?
