– Серьезно, – ответил парень серьезно. – Так вот, на чем я остановился? Когда я первый раз долго пообщался с Жук на тему программы развития – она показалась мне достаточно умной женщиной. Правильнее будет сказать: относительно умной. И я что-то увидел в ее глазах.
– Что? – спросил Аня.
– Белки и зрачки, – ответил Максим. – Дай я дорасскажу, каждый раз, когда я вспоминаю про районную администрацию, эмоции просто зашкаливают, так что не сбивай меня с мысли и так тяжело. Тогда мне показалось что это доброта, интеллект и какая-то женская тоска, если так можно выразиться. Но, естественно, я ошибся. Тогда я долго смотрел в ее глаза, а она в мои, между нами что-то промелькнуло, скорее всего это с потолка отвалилась штукатурка, но тем не менее. Еще тогда мне показалось что мы чувствуем что-то взаимно схожее, и только потом я понял, что ошибался и только сейчас понимаю, что ошибался, признавая ошибку.
– Сложно сказал, но в общих чертах понятно.
– Да ничего сложного, – продолжил Максим, – это был элементарно зов плоти и с моей, и с ее стороны.
– Меня сейчас стошнит, – сказала Аня.
– Только с ее стороны зов был исключительно плоти, – продолжил парень, не обращая внимания на колкое замечание Ани, – а я своим романтичным умом уже придумал образ некой интеллектуальной и образованной женщины, пусть уже немолодой, но скучающей с усталым и неграмотным супругом, как и я сам, уставшей от глупости и хамства окружающих. Я представил себе женщину одинокую до интеллекта, интеллектуальную до одиночества. Только не подкалывай меня, деточка, пожалуйста, я тебе сейчас душу изливаю, в некотором смысле. Так вот мое близкое знакомство с Жук, знакомство по работе, произошло перед новым годом. А на новогоднем корпоративе, огонек в ее глазах разгорелся в пламя, и упустим подробности, буквально за пару актов «до», до близости, прости Господи, я понял, что это за огонек. Сразу говорю, близости не было, была только прелюдия. Огонек в ее глазах ничего общего с романтикой, интеллектом и душевным одиночеством не имел. Это был … – парень прервал свою речь и посмотрел на Аню, он, ерзая на стуле, то ли подбирал слово, то ли не решался, глядя в ее чистые и бесхитростные глаза, сказать слово единственно верное, – скажу так: это был вятский взгляд, вятский огонек.
– Какой? – встрепенулась Аня от неожиданности, она, слушая пламенную речь Максима с эпитетами и метафорами ожидала чего-то более эмоционально яркого.
