Стук подкованных каблуков гулко раздавался по каменному коридору замка, а тени множились в свете хаотично парящих под сводом светильников, рассыпались веером и расползались по щелям, как будто пытаясь отыскать там своих сестёр – теней второго шагающего.
А тот не только не отбрасывал тени, но и не касался ступнями пола.
– Котлы? – спрашивал первый, чьи шаги разносились эхом, и его голос тоже отражался от стен. – Склянки? Хорошо. А черпаки не забыл? Ну ладно. Пол, я надеюсь, без напоминания вымыл… А вот что насчёт паутины под потолком? М?
Как он получал ответы, тоже было неясно со стороны, потому что второй молчал, да и лица его не было видно под спутанными космами и длинными, обвислыми, как у бассета, ушами, над которыми закручивались улитками небольшие ребристые рожки. От шеи и ниже его фигуру скрывала свободная роба из мешковины.
– Ладно, так уж и быть, заслужил, – нехотя согласился с чем-то неслышным первый и зазвенел ключами перед одной из дверей.
Облачко светильников отделилось от свода коридора и вплыло в дверной проём, за которым оказался довольно уютный кабинет, совмещённый с небольшой библиотекой.
Хозяин помещения, он же доктор алхимии, магистр спиритуализма и председатель Международной аккредитационной комиссии по заговорам эмоционального состояния, профессор Кшель взял со стола серебряный колокольчик и позвонил.
Звон материализовался в воздухе серебристой пыльцой, которую профессор ловко собрал в горсть и рассеял в пространстве перед собой в виде нескольких рун. Довольный своей работой, он опустился в кресло и пригласил своего спутника занять второе, повёрнутое спинкой ко входу.
* * *
– Эй, Тедди! – раздался скрипучий голос распорядительницы. – Господин желают два глинтвейна в кабинет, поторопись, да не разлей, дурында!
Девушка совсем уже собиралась огрызнуться по поводу того, что мадам сушёная стерлядь сама могла бы попробовать поторопиться и не разлить одновременно, но тут её внезапно осенило: вот он шанс! Наконец-то! Она ждала этой возможности уже четыре месяца, всё было готово, но то профессор уезжал как раз на полнолуние, то требовал прислать к себе определённую служанку (а Тедди он настолько не жаловал, что она даже волновалась, как бы он чего не заподозрил), то на кухне было столько дел, что она не могла себе позволить задержаться.
