– Подождите! – выпалила Яра, внезапно осознавая, как неуместно себя ведёт и выглядит: на чужом крыльце, замотанная, как в кокон, в огромный не по размеру пуховик. Она не имела никакого права расспрашивать Ольгу о её горе, и вообще быть здесь. Под пуховиком она была вся мокрая от нервов. Но оставить Тёму на произвол судьбы означало чувствовать себя предателем всю жизнь…
– Ольга, – обратилась Яра, с трудом перепрыгивая через то место, где должно было быть отчество, – объясните, что с ним?
Ольга снова помотала головой.
– Ну пожалуйста, объясните! Я хочу помочь! – Яра уже вся дрожала, но пути назад не было. Либо она добьётся своего сейчас, либо не вернётся сюда никогда.
– Ничем ты не поможешь! – выпалила Ольга. – Его нет!
– В смысле – нет? – не поняла Яра. Дома нет? Так это и так было ясно, к чему…
– Вообще нет! Раньше был, а теперь нет! – отрезала Ольга.
– Он… умер? – ужаснулась Яра.
Ольга помолчала, глядя в сторону. Лёгкий ветер задувал снежинки в прихожую.
– Не знаю. Его уже год нету. Не было. А потом появился, вот такой. Как привидение. Не ел, не спал, не говорил. А теперь опять пропал. Уходи, Яра, ничем ты не поможешь. И если увидишь его ещё, держись подальше.
С этими словами она всё-таки захлопнула дверь.
Яра немного постояла и пошла выбираться сквозь калитку – пришлось поискать в темноте кнопку открытия.
В тот день уже не было времени идти в заброс, и так вернулась домой позже обычного. Мама начала что-то говорить про поздние гулянья и про то, что надо прилично себя вести в школе, а то учительница по математике звонила, жаловалась, но Яра слишком устала, чтобы изображать раскаянье. Ей просто нужно было дождаться утра и пойти обратно в заброс, найти Тёму. И если он стал каким-нибудь мстительным духом или вампиром или ещё неизвестно чем, то будь что будет.
Да, она хотела уехать, измениться, начать новую жизнь… Но сейчас это всё казалось так далеко и безнадёжно, какой смысл мечтать о дальних краях, если не можешь справиться даже с тем, что у тебя на глазах происходит? Да и кому она будет нужна там, в большом городе, если и здесь был один-единственный человек, которому она могла помочь? А то и не могла.
Нет, больше размышлять она не могла, и прямо в присутствии мамы выключила свет и легла в кровать. Мама поперхнулась нотацией и вышла из комнаты, сказав что-то папе про визит к наркологу. Яра измученно вздохнула и провалилась в сон.
Утром она даже не подумала идти в школу: во-первых, думать ни о чём, кроме разыскивания Тёмы, она не могла, а во-вторых, первым уроком была математика, и Яра совершенно не желала встречаться с той училкой.
