Очутившись на улице, я оглянулась на здание, будто надеялась увидеть там проекцию игрового зала. Мой уход, наверное, принес всем удовлетворение, особенно влюбленной парочке. Арий, скорее всего, уже подпорхнул к своей рыжеволосой красавице и теперь шепчет ей на ушко всякие нежности. От этой мысли меня передернуло. Радует, что в арсенале чувств, вызванных разбитым сердцем, отвращение стало бороться за лидерство. Я даже ему помогу, засунув куда подальше грусть, боль, разочарование и прочую дребень, которую всегда старалась обходить стороной.
Конечно же, на стенах больничного корпуса не появилось никаких картинок, зато мое внимание привлекло другое, с чем я столкнулась не впервые. В окне на третьем этаже снова стояла длинноволосая девушка. На этот раз она не просто наблюдала за мной, а энергично махала. Хотя нет, не махала, а рукой призывала идти к ней. Очень мило с ее стороны пригласить меня в гости, только следует придумать, как туда попасть. Сомневаюсь, что ограждающая лента и мусор – единственные преграды, скорее всего, двери на третий этаж, заперты на ключ. Я должна найти способ туда пробраться, но сначала нужно узнать, что хочет от меня это подобие призрака.
***
Дома меня все же накрыло волной всех тех чувств, которые решила игнорировать. Изнутри съедало ощущение пустоты, ненужности и необоснованного страха. Время от времени пыталась включить разум, осуждая себя за столь эмоциональное, нехарактерное для меня поведение, но без толку. Спустя минуту душу снова заполняла ноющая боль.
Почему я влюбилась именно в Ария? Нельзя было выбрать кого-нибудь другого? Вечно погружен в себя, к тому же жуткий зазнайка. Остальные парни намного лучше, даже Феликс. У него хотя бы понятно, что на уме. Но иногда Арий был очень добр ко мне, заботился. Прочь глупые мысли! Как же я могла попасть в такую дурацкую западню. Мне казалось, на острове уровень моей предосторожности стал выше, а все равно угодила в ловушку. Наверное, контролировать все невозможно.
– Вита, – услышала я негромкий голос Мартина.
Дядя постучал в дверь и прошел в комнату. Я не повернулась, притворившись спящей, но слышала его шаги. Первые секунды ему удавалось быть тихим, но затем он загремел посудой. По комнате разнеся звон, будто пробили колокола, а также приятный душистый аромат. Я резко повернулась, придав лицу самое недовольное выражение лица, на которое была способна.
– Прости, – потупил взгляд Мартин, – не хотел тебя будить. Я принес липовый чай. Ты, кажется, заболела?
