Именно поэтому мне не нравилась любовь, она всегда причиняет боль. Столько раз видела слезы Адрианы и пообещала себе никогда не влюбляться. Но на острове во мне произошли перемены, я стала сильнее, но одновременно, и слабее. Теперь нужно убить свои чувства, только жаль, не у кого спросить совета, как это сделать.
Всхлипывая, уткнулась лицом в колени. Солнечные лучи, проникающие через окно, приятно грели макушку, словно пытались успокоить. Я подняла голову вверх, чтобы посмотреть на свет и поблагодарить заботливое солнышко. На втором лестничном проеме стояло множество деревянных коробок и разного хлама, который преграждал путь на третий этаж. Ниже от перил к стене тянулась ограждающая лента в черно-желтую полоску.
Слезы резко прекратили катиться по щекам. Я вытерла мокрое лицо и поднялась со ступенек. Почему вход на третий этаж закрыт? Ни Сюзанна, ни Арий ничего мне об этом не сказали. Не успела прикинуть шансы пройти сквозь препятствие, как на лестнице показался человек, разбивший мне сердце.
– Вита, ты в порядке? – спросил одноклассник, – Мне сказали, что видели, как ты бежала по коридору.
– Все нормально. Почему проход закрыт? Как попасть на третий этаж? – сразу спросила я, чтобы Арий отвлекся и не заметил моих заплаканных глаз.
– Никак, – строго заявил юноша, – ты не видишь ленту? Она означает, что туда нельзя.
– Почему? Что там находится? – я не собиралась успокаиваться. Для меня лента не была поводом остановиться, наоборот, призывала за нее заглянуть.
– Там лежат пациенты, которым уже не помочь, – печально сообщил Арий.
– Этаж смерти?
– Можно назвать и так, – парень потянул меня за руку, – пойдем, мы пришли сюда помогать, а не торчать на лестнице.
Во мне закипело чувство несправедливости. Разве гуманно закрывать людей, списывать их со счетов? Второй больничный комплекс итак был изолированным местом, их же решили поместить в еще более замкнутое пространство. В таких условиях даже здоровый человек превратился бы в больного.
Пока мы шли по коридору, я разглядывала Ария со спины: слегка отросшие волосы на затылке, худая шея, сутулые плечи, ничего примечательного. В толпе мне бы не захотелось, чтобы он повернулся, и можно было увидеть его лицо. Надеюсь, сейчас так и будет продолжать идти вперед, не глядя на меня, иначе не успею скрыть слезы.
Какой же бред! Если бы пару месяцев назад мне сказали, что буду плакать из-за Ария, я бы поверила, но, решив, что он меня ударит или что-то в этом духе. Но что причиной станет неразделенная любовь… Да я бы громко рассмеялась от таких слов! Однако сейчас совсем не весело, хочется спрятаться под одеяло и притвориться, что меня вовсе не существует. Быстрее бы закончился этот день.
