– Здравствуй, Вита, – сдержанным, но властным тоном поприветствовал меня Эрнест, – присаживайся. Нам с директором школы нужно с тобой поговорить.
Шандор еле заметно кивнул, но не вышел из мрака.
– Во-первых, отпрашиваться с уроков следует у директора, а не у преподавателя. Изабелле уже сделано замечание. Во-вторых, Арий сообщил, что ты теперь знаешь о втором больничном корпусе. Эту тему мы и хотели обсудить.
Конечно же, Арий уже успел настучать на меня. Папенькин сынок. Мне известна правда, что дальше? Отрежут мне язык, чтобы сохранить молчание? Только кому я могу рассказать? Остров оторван от другого мира, и нет никаких способов связи с ним. Если бы средства массовой информации узнали, что здесь держат умирающих людей и пробуют на них непонятные методики, разразился бы настоящий скандал.
– Ты должна знать, что наша цель – помочь больным людям, продлить их жизнь, – продолжал Эрнест. Все понятно. Простой смертный с комплексом Бога.
– Разве это не противоречит вашим заповедям? – нахмурилась я, – Мартин говорил, что вы принимаете выбор Смерти и не спорите с ней.
Уголок губ Эрнеста дернулся. Он, явно, не ожидал услышать от меня что-то подобное. Я и сама не ожидала. Лучше бы помалкивала в тряпочку, а то отправят тоже тестировать новые методики.
Мужчина сложил руки на столе и переглянулся с Шандором. Тот, наконец, вышел на свет. Его темные волосы отливали красным оттенком. На пальце я заметила такое же, как у Дороса, кольцо со скорпионом.
– Мы не вмешиваемся в дела Смерти, – тихо произнес Шандор, – а стараемся с ней договориться.
– Заключаете сделку с Демоном?
– Что? С каким демоном? – казалось, Эрнест, правда, не понял, о чем речь, – Наверное, лучше рассказать подробнее о нашей системе, чтобы у тебя не сложилось неверное представление.
Лидер общины поднялся с кресла, оправил удлиненный пиджак фиолетового цвета и начал расхаживать по кабинету.
– Смертельно больных людей привозят на остров по собственному желанию. У них есть два пути: остаться умирать там или попробовать побороть болезнь на острове. Наш научный центр занимается созданием новых препаратов и оборудования. Мы не можем дать стопроцентной гарантии выздоровления, но у людей хотя бы появляется шанс. Им нечего терять. Мы же с каждым разом получаем больше сведений и усовершенствуем наши разработки.
В словах Эрнеста присутствовала своя логика. Если бы я узнала о страшном диагнозе, тоже согласилась бы на экспериментальное лечение. Смертельно больной человек не в том положении, чтобы бояться идти на риск. Мартин, точно, знает, что происходит на острове. Тогда почему он не предложил приехать сюда моему папе? Или они это обсуждали, но отец не согласился?
