И Настасья задала другой вопрос – вместо того, что вертелся у неё на языке:
– Но всё же Берестов согласился на продажу своих капсул по дешевке?
– Его мнение роли особой не играло. До меня доходили слухи, что он с самого начала подписал договор со вторым соучредителем «Перерождения». И будто бы в этом договоре были прописаны их полномочия: Берестов руководит научной деятельностью корпорации, а всеми вопросами бизнеса ведает его партнер, Денис Молодцов.
– Но разве Молодцов не потерял деньги из-за снижения цен?
– Вряд ли такие люди, как он, теряют деньги. Недополучил в одном – компенсировал в другом. Во-первых, объемы продаж капсул тут же возросли в разы. Во-вторых, «Перерождение» открыло новую линейку продаж: заполненные капсулы с материалом добровольных доноров. А, в-третьих… – Дедушка запнулся было на полуслове, но потом всё-таки договорил: – В-третьих, Молодцов всё рассчитал верно. Трансмутация приобрела популярность. И богатые люди, единожды поменявшие внешность, на этом уже не останавливались. Особенно если трансмутированные оболочки портились: старели, набирали вес или начинали болеть теми болезнями, от которых страдали изначальные носители. Потому-то особым спросом начал пользоваться материал детей. Да и вообще – молодых здоровых людей не старше двадцати пяти лет. Теперь ты понимаешь, почему я не велел вам с Иваром посещать гимназические занятия?
– До двадцати пяти нам еще далеко…
– Да и после этого вы вряд ли будете в безопасности – с вашей-то красотой!
Отвернувшись от деда, Настасья поглядела на свое отражение в стеклянной дверце книжного шкафа. И увидела бледное лупоглазое существо с очень длинными, уложенными в массивный пучок черными волосами, совершенно прямыми – ну, хоть бы немножко они вились! Вот у Ивара были настоящие кудри! И он-то действительно был красивым, прямо как сказочный принц.
– А когда мы с Иваром сможем пожениться?
Настасья не особенно хотела замуж – даже за Ивара. Однако замужество – это был шанс обрести свободу. Хоть немного больше свободы, чем она имела сейчас. Ивар – тот совсем не тяготился их заточением. Для него главное было, что Настасья рядом и что она в безопасности. Но вот она сама – это было иное дело.
Дедушка глянул на неё так пристально, что она быстро прибавила:
– Я потому спрашиваю, что в последнее время Ивару совсем житья дома не стало. Ты же знаешь: его мама… она заболела. А сестры – они его ненавидят. И постоянно его шпыняют: дескать, он им наверняка родня только наполовину, по матери. А иначе с чего бы он был таким
