— Давно не виделись, брат. — Сказал мечник, отпивая из кружки.
— Давненько… — Выдохнул Винченцо, опустил взгляд в стол и добавил. — Мама умерла.
— Сочувствую. — Ответил Орландо, тоном, отметающим всякое сожаление.
— Отец тоже. Через полгода.
— От горя?
— Что? Нет… слетел с коня во время охоты.
— Жаль. Как сёстры?
— Живы, всё хорошо, я теперь несколько раз дядя. А Вис Висыча велел закопать, да и вообще тот дуб срубить… Орландо. Тебе нужно сдаться.
— И дать себя убить?
— Гвозденосец не будет тебя убивать. Ему приказали схватить и доставить.
— Думаешь, меня там по голове погладят? Сильно сомневаюсь, насколько мне известно, новый Папа назначил награду и пожизненную индульгенцию за мою голову. Буквально пропуск в рай.
Винченцо тяжело вздохнул.
— Ты не понимаешь. Его не убить, а он сделает всё, чтобы ты случайно убился от его рук. Я сам видел, как его протыкали мечами, а он даже не замечал!
— Мой удар заметил. — Ответил Орландо, пожимая плечами.
Винченцо сгорбился, став раза в два меньше ростом, пролепетал будто ребёнок:
— Я уже не понимаю, что делать… что вообще происходит? Почему меня вынудили искать тебя, помогать схватить? Что мне делать?
Орландо замер, глядя на брата, поставил кружку на стол и потянувшись, положил ладонь на плечо. Осторожно сжал и потряс. Юный барон Борсл поднял взгляд, мечник улыбнулся обнадеживающе и сказал:
— Я со всем разберусь.
* * *
Разговор постепенно оживает, уходя от проблемной темы. Орландо с улыбкой рассказывает о путешествии в святую землю из Европы пешком. Не считая краткого плавания на торговом корабле. Работники закончили уборку и торопливо скрылись вместе с бадьями. За стойкой появился хозяин, вздрогнул, увидев Орландо беседующего с рыцарем. Скрылся на кухне и вскоре вернулся, неся поднос плова с бараниной.
Поставил на стол и протараторив благодарность за спасение, поинтересовался, насколько мечник задержится. Орландо ответил что, до утра и вернулся к беседе с братом.
— А мальчишка откуда? — Наконец спросил Винченцо, указывая пальцем в сторону гостевых комнат.
— Выкупил у работорговца. — Ответил Орландо, загребая плов кусочком лаваша. — Захотел сделать доброе дело… а теперь, ну не бросать же его? Вот обучится немного и сам решит куда дальше идти и как жить.
— Ты знал, что он из благородных славов, сын их царя.
— Нет, мне это совершено безынтересно. Хоть сын императора Византии.
— Как знаешь, это могло бы пригодиться…
* * *
Терц взвыл от боли, выгнулся дугой хватаясь за шляпку гвоздя, торчащую из груди. Полоса металла проворачивается, увлекаемая светящейся рукой, по предплечье проникшей в спину. Её обладатель стоит над гигантом, окутанный золотым огнём.
