— Тогда пошли сдаваться? Тем более надо вернуть одежду.
— Да, надо.
— Хотелось бы узнать, почему мама сходит с ума по отцу, а не стала одной из таких, как Львица…
— Ты что, дура? Он тогда совсем мелкий был. Ты бы ещё бабке-Гюрзе такое предложила.
— Но тётя Тиладовая ещё старше.
— Всё, заткнись, мама влюбилась, а первый постулат этого типа: любовь ценна и драгоценна, а предательство и глупость наказуемы. Какой смысл был бы ждать этого чувака двадцать лет? Она же не Люса.
— Да, не хотела бы такого. Она стрёмная.
— Не то слово. Она странная, пусть и красивая.
— Да, нам, удильщицам, нельзя долго оставаться одним, а то станем такими как Люса. Брр.
— Полный дом фигурок в виде мальчика-хозяина.
— И помнишь, как она к той тётке, Лауре, кажется, подскочила.
— Ага, по портрету обновляла коллекцию. А дома у неё этот листок висит. Не удивлюсь, если она ему молится.
— Знаешь, а я почему-то уже не чувствую того отвращения, что раньше…
— Забей, становимся невидимыми и бежим за одеждой.
* * *
Хм, к моему удивлению парочка вернулась.
Я в этот момент лично создавал в другом зале две фигурки к фестивалю, но решил прерваться и выйти встретить гостей.
— Ну, нагулялись? — спросил я двух невидимок, возникнув за их спинами, когда они доставали спрятанную за «Лизой» одежду.
Одна другой жестом показала молчать.
— Да я уже в курсе, что вы дети Апаксы и Ланбана. Кажется, вы их старшие дочки.
*потомок Ланбана и Апаксы* (свободный гражданин Деревни, девушка, 16 лет)
Текущее развитие: тело — 2 ранг, магия — 2 ранг, бала — нет развития.
Таланты: тело — 5 класс, магия — нет таланта, бала — нет таланта.
Существует вариант развития, при каких-то обстоятельствах.
Можно усилить, сделав достойной душой.
*потомок Ланбана и Апаксы* (свободный гражданин Деревни, девушка, 16 лет)
Текущее развитие: тело — 2 ранг, магия — 2 ранг, бала — нет развития.
Таланты: тело — 5 класс, магия — нет таланта, бала — нет таланта.
Существует вариант развития, при каких-то обстоятельствах.
Можно усилить, сделав достойной душой.
Они так и продолжили притворяться, что я не с ними разговариваю.
В следующее мгновение я создал пару копий, которые схватили этих нудисток, и принудительно надел на них их вещи под крики сопротивления.
— Да… ты… это не моё!
— Стой…а …что?
— Хватит там пищать, мини-апаксы, зачем вы лезете на территорию, куда особенно запрещено входить именно незамужним удильщицам? — спросил я.
Ответом была тишина.
— Ясно, подростковая мания к нарушению запретов и вольготный образ жизни в деревне вырастил двух новых инфантильных удильщиц. Что ж, после фестиваля вас обеих казнят. Мои соболезнования, вы видели то, что нельзя, — заявил я с максимально грустным выражением лица.
