– Ну прости нас, доченька, будешь самсу? – Предложил Александр.
– Нет, спасибо, я когда такси ждала абрикос около дерева поела, и как вы вообще умудрились обо мне забыть, я же ваша единственная дочь, и чем это за запах, как будто петух наткнулся на оголенный провода и его шарахнуло током до смерти.
Аглая сделала вид, что не слышала слова дочери, но ответ все таки должен был последовать, в квартире действительно был не очень приятный аромат гари.
– Я хотела вас порадовать, и приготовить обед, но мои свои способности видимо я переоценила, поэтому только бутерброды и папина самса, которую он уже кстати доел.
– Очень вкусная, – дожевывает последний кусочек, горячей излюбленной выпечки Александр.
– Тогда я буду чай и печенье, у нас же есть печенья, мама?
– Да, конечно этого в доме у нас навалом, сейчас найдем.
– Ну что дочь, как я тебе и обещал, мы поедим скоро на море, выбирай дату.
– На море, – скривилась девочка, как мы поедим на море, а как же твоя работа?
– А теперь, родная моя, я безработный кусок…– не договоривши, Аглая якобы поперхнулась и Александр понял намек, сильно не разглагольствовать, хотя бы при дочери. – Так вот, я теперь свободный человек и не обременен этой работой, сколько можно, хочу побыть с семье, – приобняв дочку, которая все еще было возмущена, это читалось по ее надутым щекам.
– Понятно все, кого то видимо понизили и кто то не стерпел и плюну в лицо своему шефу.
– Доченька, чай готов, – крикнула с кухни Аглая, и Марьяша встала с дивана, направилась к матери, оставив в гостиной, удивленного точностью вывода юной девочки, отца.
– Так с этим надо что-то делать, не может быть, чтобы одиннадцатилетний ребенок был умней меня, – присоединился к чаепитию Александр.
– Может папочка, может, вы сами из меня вундеркинда делаете, вот и пожинайте плоды своей опрометчивости.
– Хватит болтать, давайте пить чай и сделаем вид, что ничего не произошло, папа отойдет от стресса и найдет себе новую работу и все будет хорошо.
– Да, но мы очень рискуем, на папу может найти хандра, тем более учитывает ближайшие событие, ему исполнится тридцать пять, а это кризис среднего возраста, плюс увольнения, все один к одному.
– Я еще здесь, – поднял свой подбородок вверх глава семьи.
– Все будет хорошо, прекратите, отпустим ситуацию, не будем больше забывать за дочь, – посмотрела на мужа, и не будем делать поспешные выводы, – посмотрела на дочь.
Но к великому сожалению, Марьяша была права и мозг одиннадцатилетнего ребенка сделал верное заключение. Ровно через три дня, когда все его бывшие коллеги оправились на учение и получения заданий и командировок, Александр сидел дома и пытался познать себя, делал вид что пытался, когда Аглая уходила на работу, он просыпался вместе с ней, а потом ходил по квартире как зомби в поисках какого то дела, так ни к чему и не прибился, пока не наступило утро четвертого безработного дня Александра.
