Вскоре молодые люди облюбовали Главный ботанический сад, в котором без труда можно было найти уединённые места. Там Максим тренировался управлять снегом, ветром и морозом. С каждым днём у него получалось всё лучшее, он становился увереннее. То ли он действительно был гениальным колдуном, самым талантливым в его роду, то ли любовь и вера Полины делала его более могущественным. Девушка поддерживала его, хвалила за каждую удачу, напрочь не желала замечать неудач. Она убеждала возлюбленного, что в процессе обучения без них никуда. «Не на стоит на этом зацикливаться, надо продолжать тренироваться», – говорила она. С каждым днём неудачных попыток становилось всё меньше и меньше. Максиму всё чаще с лёгкостью удавалось совершить задуманное. Причём не только сотворить что-то, но и удалить это потом.
Однажды он украсил ель с макушки до самой земли круглыми сосульками, напоминающими новогодние шары. На самом верху были сосульки-шарики поменьше. Чем ближе к земле, тем крупнее они становились. На шарах, висящих в самом низу, отчётливо проступали причудливые узоры. Вдоволь полюбовавшись на своё творение и получив очередную порцию похвалы от Полины, Максим разрушил шары-сосульки снизу наверх, которые ледяной крошкой ссыпались вниз. Часть её задержалась на ветках, остальное усыпало снег под ёлкой. Сивер аккуратно, как будто кисточкой смахнул, удалил остатки с ветвей ели. Снега уже давно не было, и усыпанная снегом ель выглядела аномально.
Другой раз он устроил маленькое торнадо на снегу, которое само стало собирать снег в шары, в результате создав снеговика, почти с человека ростом. Вместо стандартного носа-морковки Максим вырастил сосульку, которая становилась всё больше и больше, прока не отвалилась. Он мог остановиться в любой момент, и оставить снеговика с маленьким носом-сосулькой, но ему хотелось баловаться. Да и Полина подначивала:
– Отрасти ему нос как у Пиноккио, когда тот врал.
Что сивер и старательно пытался сделать. Пока нос рос, знахарка подбадривала:
– Ещё! Ещё!
Когда же отвалился рассмеялась и захлопала в ладоши. Максим осторожно разметал снеговика и выровнял снег на полянке, где они тренировались в этот раз, даже умудрился немного подтаять его, чтобы он ничем не отличался от снега на соседней полянке.
В одну из следующих прогулок колдун взялся, наоборот, убрать снег. Он удалил снеговые шапки с нескольких рядом стоящих елей. Как будто кто-то изобразил зиму на холсте. Нарисовал снег на земле и на деревьях чуть выше половины. На самый верх же белой краски не хватило, так и остались верхушки зелёными. Вместе полюбовались на эту аномалию. Потом Максим вернул снег, как было. Затем он занялся берёзой. С неё сначала убрал весь немногочисленный снег с веток, сделав дерево абсолютно чистым, а затем украсил все ветви ледяными бусинами: малюсенькими шариками связанными между собой тонкими ледяными нитями. И это убранство, он, разумеется, после распылил.
