*** *** ***
Я не боюсь смерти! До полного отключения системы фильтрации две минуты. Такого ливня, я даже и не припомню. Мой костюм многое выдержал, а закончит свои дни сейчас, как и я… Прощай, Свинцовое Небо, прощай, Чёрная Твердь! Я ухожу в мир лучший. Куда мне дорога? В Рай или Ад? Хотя всё равно. Всё едино. Меня клонит в сон всёсильнее. Опять этот противный писк. Жить осталось одну минуту… 50 секунд, 45… 40…
*** *** ***
Сорок! Всего сорок минут назад я был готов убить любого, кто приблизится к моему дому ближе, чем на десять метров. Страшно открыть дверь и столкнуться с неизвестностью. Очень страшно. Я закрываю глаза, считаю до трёх и резко открываю дверь, затем глаза. В ноги падает тело в защитном костюме. Неужели я опоздал?! Червяк, трясущийся за свою жизнь, всеми возможными способами! Я ненавижу себя! Я беру тело на руки и заношу подальше в прихожую. Аккуратно кладу на пол, возвращаюсь и запираю дверь. Надо будет зайти с гостем в дезинфекционную камеру. Надеюсь, она ещё работает. Последний раз я пользовался ей полтора года назад. Запускаю дизельный мотор, проверяю качество подсоединённых трубок от баллонов, в которых ещё что-то осталось. Камера похожа на душевую кабину, в которой много трубочек. Примитивное устройство, но действенное. Придётся потом и обработать прихожую, а то буду вынужден постоянно сидеть в подвале или ходить по верхним этажам в костюме. Пусть здесь лишь прихожая и комнатка, а помещение так же герметично, как подвал, но наличие больших окон и соответственно света, лучше, чем лампочка на потолке. Тем более после дождя, чуть-чуть светлее, чем обычно и есть надежда на лучшее. Я захожу с телом, которое слабо дышит в камеру, и нажимаю кнопку дезинфекции. Нас обдаёт струями беловатого дыма со всех сторон, и я стою, в ожидании заветного сигнала окончания процедуры. Пока датчики чувствуют радиацию, надо стоять и ждать. Щелчок и все кончено. Я стягиваю с себя костюм и направляюсь в сторону гостя. Расстёгиваю комбинезон и растеряно останавливаюсь на половине пути. Руки непроизвольно тянутся к шлему гостя, и я снимаю его. Я ожидал чего угодно, но не этого. Я словно куда-то проваливаюсь.
*** *** ***
Я словно куда-то проваливаюсь. Все развивалось смутно. Меня кто-то брал на руки, мы были, по-моему, в камере. А сейчас вдали мерцает свет. Глаза болят. Восстанавливаю фокус зрения и вижу лампочку. Такую простую и родную. Улыбаюсь, не знаю чему. На меня смотрит симпатичный мужчина лет двадцати восьми – тридцати и с трудом выговаривает: «Максим».
