– Лекарства? – спросил Дулат.
– Ты же говорил, что тебя мама больная ждет. Или обманул?!
– Нет, нет, не обманывал я, – испуганно оправдывался заложник, – просто все уже есть дома.
– Не обессудь, по-братски, что так получилось с тобой. Но ты же видел, что с нами произошло. А мы тебя отблагодарим. Отвечаю! – спокойно, стараясь войти в доверие, внушал бандит.
Дулата окружал ужас, но даже здесь, в аду пленения, страх – неизменно лучший компас, ведущий в худшую беду. Поэтому он постарался не поддаваться страху. Да и наркотики уже помогли ему в этом. Расслабленный дурманом, теша себя иллюзиями, что все скоро обойдется, нужно просто помочь, не думая о последствиях, заложник решил следовать указаниям бандитов. Надежда всегда остается в человеке.
Болат всегда говорил про младшего братишку: «впервые вижу человека, который пьяный становится еще добрее, чем трезвый. Видать, правильно говорят, что алкоголь раскрывает нутро пьющего».
И это было действительно так. Дулат, редко употреблявший алкоголь, в опьянении становился щедрым, хохочущим во весь голос, радостным. Любое обидное слово, брошенное в его адрес, проходило сквозь него или разбивалось о стену его доброты. В ответ на обиды он просто говорил: «Ну зачем ты так, друг?»
И теперь, глядя на часы в машине, успокаивал себя, что успеет за час-два обернуться туда и обратно. И тогда мать ничего не узнает. Только машину нужно будет отмыть от крови. А об этой истории он, наверное, только Болату поведает.
Следуя указаниям бандитов, показывающим дорогу, Дулат совсем расслабился. Как будто выехал на загородную поездку. Когда на проселочной дороге, низкая машина, удобная для передвижения в городе, застряла в сугробах, то Рустам потребовал Дулата показать, как управлять машиной, а сам всех выгнал толкать.
– Вот смотри, это коробка автомат. Нажимаешь только одну педаль и все, машина сама едет, – подсказывал Дулат.
Когда трое, испачканных грязью, снегом и среди них Дулат, вытолкали машину, то Рустам так и остался за рулем. Дулат же ни слова не сказал, уверенный, что скоро все закончится и он вернется за руль своей машины.
Надвигались сумерки. Мокрый от прилипшего снега, Дулат сильно захотел в туалет.
– Останови, пожалуйста.
– Зачем?
– В туалет сильно хочется. По-маленькому, я быстро.
Как только он вышел из машины и не оборачиваясь, интеллигентно подальше от остальных отошел от дороги в сторону заснеженной степи, то тут же сидящие сзади придвинулись к своему главарю.
