Утром пятого января стали собираться в дорогу старший сын с семьей. У Дулата же был отпуск аж до десятого января, поэтому он просто наблюдал за приготовлениями, постоянно следя за новостями в телефоне.
– А вы никуда не улетите, – ошарашенно произнес младший.
Тревожное и напряженное безмолвие охватило дом, неумолкающий до этого дня. Раз за разом перечитывая тревожные новости на телефонах, большая семья оглядывала друг друга.
– Хаос, – лаконично заключил Болат, связавшийся с акиматовскими сотрудниками и ответственными работниками с места своей работы.
– Хаос, – еще раз повторил он, – по всей стране.
Растерянность охватила обоих мужчин и молодую женщину. Только мать, выросшая в ауле, прошедшая дефицит при Союзе и зарождение капитализма после его развала, знала из жизненного опыта, что нужно всегда надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. Поэтому она стала отдавать распоряжение сыновьям.
– Продукты. Все, что можно купите. Воды.
– Лекарства?
– Не надо, слава Богу, еще при пандемии всего набрала. В город не выезжайте, здесь в районе возьмите.
Машина, выехав на центральную улицу поселка, недавно присоединённого к городу, набрала скорость по направлению к мегаполису.
– Э, ты что? Мама же сказала, не выезжать, – обеспокоенно сказал Дулат.
– Мама сказала, мама сказала, – передразнил младшего Болат.
– Ну так опасно. Ты же видел видео, что творится на улицах.
– Да недалеко только. Надо осмотреться. Если что, нам придется на машине валить отсюда.
– Только недалеко.
– Помолчи, а.
Дулат внимательно оглядел старшего брата, который сам был растерян. Обычно собранный и уверенный, он теперь вращал головой по сторонам, выискивая любую опасность.
– Вот! Смотри, смотри, – показал пальцем старший.
– Емаа, – удивленно протянул Дулат, долго проживший на западе страны и сохранивший привычку ее жителей, выражать свое изумление таким возгласом.
В метрах пятидесяти от них по широкой улице бежало множество полицейских. Но не исполнение служебного долга гнало их вперед за кем-то, а страх был основным мотивом их бегства. С прижатыми в плечи головами, вымотанные за несколько дней физическим и нервным напряжением, они по инерции пытались ускоряться, но потом переходили на усталый шаг. А вслед за ними летели камни, палки, обрушивающиеся на головы, спины. Некоторых отстающих догоняли агрессивные парни и толпой избивали по одному. Самое страшное, что никто из убегающих не возвращался назад, чтобы отбить своих. Никто друг другу не помогал. Все думали только о своем выживании.
