глухо
Отказался,
всё стало враньем.
Есть ли смысл,
стремиться к заветам
Духа,
мысли,
что в книгах
ей
лесть?
К всей поэзии?
Надо ли это?
Коль вражда
и предательство здесь.
Пусть горит
вся мечта о высоком,
Пусть горит
цель достойной семьи.
Ведь война заберет
сердца строки
Гай Монтег
всех нас ждет у двери…
Дым поднялся,
летит безразлично,
Лишь Иван
этим утром узнал
В том огне
и в глазах тех кирпичных
Мамы след.
Осознав, не сказал.
Все как раньше —
пробежка и пища,
На работу поехал отец,
И маман на работе,
не сыщешь
Здесь подвоха,
не видит юнец.
Чтобы ни было,
час
льет за ворот
На учебе, вот все говорят —
Переезд
AlmaMater готовят,
Но уедут —
процент в пятьдесят.
Как узнать,
как решить,
куда двинуть?
В город чуждый
и к правде другой?
Иль остаться
и выпрямить спину
Под военной
угрозой прямой.
День подходит к концу,
вечер в зале.
Кимоно,
гладь татами и пот.
Мысль дурную
лишь труд выбивает,
Вдохновенья рождая полет.
Тренировке конец,
с центра гласы —
Федерация в Киев зовет
Дзюдоистов из сборной,
с Донбасса,
Чтоб войны
переждать страшный год.
Ваня дома
уже и в смятеньи.
Мать в делах,
папа спит, папа пьян.
Нужно принять
по жизни решенье.
Уезжать иль остаться,
в чем план.
Он не молвил родителям думы,
Ведь же знает,
они
все поймут.
Интернета заглушат
пусть шумы,
Эх, давненько
он не был уж тут.
Дни последние
бродят молчаньем
Телевизор не смотрят,
он зол.
Мать замкнулась,
отец в упиваньи.
А в сети
не был Ваня
с тех пор,
Как с Євгеном
общался трагично,
Вот теперь
он зашёл написать
Миг послания
в коде двоичном
Смайлик
Ане Шталовой под стать.
Но проснулся отец,
а будильник
Как
и надо молчал,
ждя рассвет
Что случилось же
в спальне светильник
Весь разбит,
Вася просит ответ.
Вот Иван обернулся
и мама
Подошла
к мрачной спальне супруг.
Тут Василий
припомнил всю драму.
И ударился
в жуткий испуг.
Он был пьян,
он вернулся с работы.
Вот жена,
сына нет,
ужин ждет.
И веселье исходит
до рвоты,
Хорошо
жить, средь разных забот.
«Было время
и были там люди…
Есть семья,
значит счастье пришло.
Ветер жизни
улыбки разбудит
Жить прекрасно,
я пьян, хорошо.
Только вот
все с работой проблемы.
Ты батрачишь всю жизнь,
лишь за грош,
Честный труд
и нещадное время.
На роботе живешь
и умрешь.
Эти кризисы…
Въелись в систему.
Как в две тыщи восьмом
началось,
Так и длится
сегодня под тему
Новых бойнь
под всеобщий «авось».
Крохи хлеба
и гнева в кармане.
Помолись
самым добрым Богам.
Утешенье
в смиренном обмане…
Факт сложней
и наука
не храм.
Может сжечь себя
как Михалевич —
Он по трезвой
задолженность снял.
Что осталось теперь —
только мелочь
Несвершивших
стабильность начал.
