С одной стороны, понятно, людям, которые живут лет девяносто максимум, жалко тратить даже часть из них на обучение, которое без диплома в нашем мире, в общем-то, мало чего стоит. С другой, было страшно отпускать его без сопровождения. Да и будучи рядом, я не была уверена, что смогу защитить его от всего. Конечно, физически при мне обидеть его никто не посмеет. Другое дело – словом. Окружающие очень жестоки, мне ли не знать.
О том, что происходило в СИЗО, он мне так и не рассказал. Даже дядя провел воспитательную беседу, но впустую: то ли парень не хотел вспоминать все ужасы, происходящие с ним в камере, то ли не желал расстраивать нас. И то и другое мы принимали, хотя очень хотели отрезать пару-тройку лап сотрудникам ведомства. И, судя по тяжелому взгляду вампира, так просто он их прегрешения не забудет.
Спустя час уговоров, нытья и шантажа, ворча и проклиная весь город в целом и одного нетерпеливого парнишку в частности, я собралась-таки покорять баррикады недружелюбного, я в этом не сомневалась, универа. Солнечная, хоть и прохладная, погода бесила неимоверно, хотелось спрятаться в ванной без света. Вампиры, конечно, не боятся его лучей, как в древние времена, мы давно эволюционировали. Но на генном уровне они портят настроение и вообще сбивают с мыслей. Не то что людей. Вон, самый яркий представитель человечества снял ветровку и скачет как дите малое, наслаждаясь обжигающим светом. Фу!
На его фоне недовольная мина в черных очках на пол-лица наверняка выглядела как перезрелый баклажан на пляже. Да Небо с ним, с меня не убудет.
– Марин, ты бы еще паранджу напялила, – оглядев меня, резюмировал братишка. – Ты как на похороны собралась.
– Отстань!
– Нет, женскую логику я никогда не понимал. Тебя же, наоборот, еще сильнее напечет во всем черном.
Я оглядела собственный облик. И чего докопался? Черные джинсы, черная рубашка, черная косуха. Простота – наше все!
Венька поднял руки, сдаваясь, видимо, интуиция подсказала, что пора остановиться.
– Ладно, ты же знаешь, что ты – само совершенство!
– Так-то лучше! А то критикан нашелся.
– Да я так. Любя же. Давай лучше поговорим о твоей личной жизни!
Судя по хитрющей улыбке, меня ждал допрос с пристрастием.
– Нет!
– Что «нет»? – растерялся он.
– Все «нет»! Ничего мы обсуждать не будем! Идем выбивать тебе сессию, хочешь, диплом выбьем сегодня же, я как раз в подобающем настроении. Но молча!
– Марин, ты чего какая злая?
– Настроения нет, солнечно же.
