Хотелось постучаться головой о ближайшее дерево, чтобы поставить мозги на место. Жертвы – случайные девушки, а подставили Веньку, потому что последняя – студентка его вуза? Получается, могли выбрать любого, и просто не повезло. Но что-то не вяжется эта теория с тем, что все слишком скоропалительно идет. Обычно такие дела расследуются со всевозможной тщательностью, даже призываются специалисты из центрального аппарата. Только мне почему-то кажется, что наверху никто ничего не знает. Может, все же звякнуть Пете?
И оборотень этот, будь он неладен! Его сто процентов что-то связывает с Ингой, активное внимание ко мне как к нежелательной персоне, опять же. В былые времена мы с ним тоже не особо ладили, но не так, чтобы гнать поганой метлой за пределы любимой провинции. Хотя если он голосовал за Богаднова… Тогда объективности ждать не приходится. Понятия не имею, что все это значит, но докопаться до правды я обязана! Хотя бы для личного успокоения.
Глава 7
Нож был острый, явно свежезаточенный, с длинным тонким лезвием и, что самое паршивое, выполненный из чистого серебра. Следовательно, оставлял страшные и очень болючие для любого вампира раны, нередко приводящие к летальному исходу. Если, конечно, вовремя не оказать помощь, очистить кровь, отравленную драгметаллом, или хотя бы приложить подорожник. Ладно, последняя мысль – полный бред, но имею право, ведь именно я сейчас лежу возле своего подъезда с колотой раной в боку, и под оханье вездесущей – храни ее Небо! – соседки пытаюсь дотянуть до приезда скорой.
Некто настиг меня, когда я выходила из машины, вероятно, ждал. Я не успела ни почуять опасность, ни отскочить, когда из кустов мимо молнией метнулась тень. Спустя несколько секунд и четыре шага почувствовала слабость, ноги отказались двигаться, коленные чашечки превратились в ватные диски и согнулись, опустив тело на мокрый асфальт. И только потом пришла адская боль, которая застилает глаза темной пеленой.
Такой меня и нашла тетя Сима, решившая прогуляться по двору на сон грядущий.
– Маринка, ты уж потерпи, эти мчатся, сказали, по городу ремонт дороги. Ну да проскочат, я так думаю, они ж с этими…воют которые. Ты уж не умри под моими окнами, пожалуйста.
Трогать она меня побоялась, поэтому причитания я слушала, корчившись в позе эмбриона. Когда плаксивый голос начал затихать, перекрываемый шумом в ушах, попыталась поднять голову, но стало только хуже. Сознание уплывало медленно, но неотвратимо. В принципе, я была не против, от боли хотелось выть как дикие в полнолуние.
