– Я начала мыслями накручивать себя. Это как снежный ком: процесс продолжался, пока не случилось то, что случилось. Снова спазм, снова боль, снова самоунижение.
– Джулия! Я тебе сотню раз говорила, и я скажу ещё раз: ты очень умна и талантлива. В целую тысячу ты лучше всех своих братьев вместе взятых. Скажи мне, кусок дерьма смог бы начать рисовать красивые картины с пяти лет? Смог ли он ограбить банк в Рождество и вынести оттуда полмиллиона. Смог ли он переступить через себя и убить своего отца, которого когда-то боялся до смерти. Нет. Ты не кусок дерьма.
– Но я испортила тебе день рождения своей истерикой.
– Нет! Это просто лучший день рождения в моей жизни! Вы с Чарли сделали просто идеальную романтическую атмосферу. Мне, не любительнице романтики, это очень понравилось. Ты купила мне красный быстрый кабриолет, устроила романтический ужин, так и ещё картину для меня нарисовала. Джулия, ты просто золото!
Тут в комнату зашёл Джон со стаканом воды.
– Спасибо, – Джулия взяла стакан и начала пить холодную воду. Руки снова стали тёплыми.
– Я может не вовремя, но этот портрет Хелен, он просто фантастичен. Настолько идеален и прекрасен. Ты не думала зарабатывать на этом? – вмешался Джон.
– А как?
– Я не знаю, продавать каким-то чокнутым богачам, или, к примеру, этим самым богачам рисовать портреты. По-моему, Чарли знает одного такого чудака. Лис! Иди сюда.
Через пару секунд в комнату зашёл рыжий красавец.
– Oui?
– Лис, помнишь, ты рассказывал, что знаешь какого-то богатого ценителя картин. Какой-то критик.
– Ах да, конечно помню, Джон.
– Джулия может ему продавать свои картины?
– Я думаю да, если только сама Джулия этого хочет. Я могу дать адрес и договориться с ним на встречу.
– Ну что, Джулия? – спросила Хелен.
– Ну, давай. Если он и вправду может.
– О, да. Если ты ему понравишься, то считай – прощай криминал, привет искусство!
После Хелен попросила всех выйти, а через пару минут они спустились на первый этаж. Чарли повторно разогрел пиццу в печке, Джон открыл вино. Оно было, как и вечер, высококачественным и великолепным.
Тот человек являлся критиком и художником со стажем. Его картины висят в Эрмитаже и Лувре. Того джентльмена из Ирландии звали Бромом Баркером. Господин Баркер жил в огромном особняке на мысе у озера Верхнего в Мичигане. Героев встретили и проводили в дом. Внутри было дорогое шикарное убранство, картины и скульптуры разных мастеров и времён. С гостиной издавалась музыка рояля и красивого мужского баса. Герои застали хозяина за любимым делом. Бром был натурой творческой: он писал стихи, картины, музыку. В молодости любил светские шумные мероприятия, но с возрастом стал ценить покой и уют. Сам Бром родился как уже было сказано в Ирландии в 1880 году, а именно в поместье дворян. С самого детства был окружён любовью и заботой, но юношеский бунтарный характер, а также любовь к искусству (отец хотел, чтобы сын стал астрономом) привели молодого парня в США – страну свободы. Оказавшись в начале двадцатого века в Нью-Йорке без гроша, Бром занялся любимым делом. Быстро достиг высот и заработал денег на живописи, отстроил себе дом в Мичигане у воды, где и поселился доживать свой век.
