Принципиально иначе поступает человеческая мысль на Востоке. Отказавшись от идеи Бога, буддизм делает вывод о не существовании вслед за Ним и всего остального. Если нет Бога, то пусть и меня не будет! – вот пафос проповеди Гаутамы Будды. И в этом смысле буддизм глубоко религиозен: религия, – по смыслу слова, связь с Богом, здесь проявляется в воле последовать вслед за Ним в несуществование! Буддизм решительно отказывается от пошлого прозябания материалистического существования; от идолов-кумиров, которые и правда «есть ничто» (1 Кор. 8:4); от неблагодарного хищничества пользования творением в отсутствии Творца!
«Это Наследник, убьём Его, и наследство будет нашим» (Лк.20:14), – вот девиз западных «атеистов»! И даже сомневаясь, а есть ли наследство, западный безбожник очень хочет, чтобы оно было, и чтобы Наследник при этом был убит!
Напротив, благородство четырёх истин благородных в предельной преданности Потерянному Богу. И в подтверждение тому – проповедь буддизмом бережной любви ко всякому образу Божьему на земле…
Впрочем, был и среди западных безбожников свой благородный – это Ницше. Может показаться странной такая мысль – ведь он верил в сверхчеловека, вечное становление, явно обожествляя эти идеи. И эта его вера тоже, очевидно, ворованная часть из наследства Христа – парафраз Благовестия об обожении человека и бесконечного совершенствования в жизни вечной. И, конечно, эти идеи у Ницше тоже разновидность поклонения твари вместо Творца. Однако благородство Ницше не в его философии, а в его жизни – в том, что он этот ложный культ в себе изжил. Культ сверхчеловека и становления разбился об идею о вечном возвращении. Хотя он и пытался найти в последней положительный смысл, его малословие о ней, и даже изложение её буквально шёпотом в устных разговорах, выдаёт весь ужас крушения об эту идею его прежнего мировоззрения: вечное становление обернулось вечным повторением! Это «вечное возвращение», вкусное для пошляков, для Ницше стало колесом сансары! Колесовав себя им, Ницше освободился от собственного неоязычества…
Удивительно честно Ницше говорит и об убийстве Наследника: «Бог умер, из-за сострадания своего к людям умер Он». («О сострадательных» // «Так говорил Заратустра») О, как это верно, но и как неполно, и как, главное, жалко! Верно – потому что именно из великого сострадания к людям Бог принял крестную смерть. Неполно – потому что любовь Божия к людям не сводится только к состраданию. (Она вообще ни к чему не сводится!) Но, главное, жалко, – как жалко, зная о смерти Бога не знать о Его воскресении! (Западная европейская мысль вообще, со своим мазохистическим пессимизмом, часто парадоксальным образом забывает самое радостное в Благой Вести – Воскресение Христово.)
