Затяжное пребывание на дне пробуждает в тебе память о прошлом. Ты вспоминаешь то, что радовало тебя, но всё чаще твоя память поднимает наружу то, чего не следовало замечать и уж тем более трогать. Милая кинолента превращается в кошмар. В ней много неправды, ведь ты с детства была склонна искажать действительность, и оставалась единственным человеком, который верил этим дополнениям к истории твоей жизни. Трагичным дополнениям, кажется, нет конца. Ты приговорена смотреть чудовищные сцены, режиссером которых являешься сама.
Я хочу рассказать зрителю о том, что ты пыталась. Просто пыталась держаться. У тебя были короткие моменты подъема, за которыми следовал сокрушительный спад. Ты жила по строгой шкале: короткое счастье – долгая депрессия.
Напоминая самой себе изголодавшуюся бродячую собачонку, которой бросили хрящик, Лили так же жадно набрасывалась на короткую надежду, которая не давала ей ничего, кроме очередного краха.
И как только ты отчаянно заявила пространству и самой себе: «Ну и хер с ним!», дно под твоими ногами перестало тебя держать. Тёмная пучина засасывала тебя, доедая твоё естество. Ты не успела испугаться, как твои ноги до колена исчезли в тёмной мути. Ты подумала: «Что это значит?», в тот час, когда до половины погрязла в пучине. Ты согласилась с пространством и с самой собой, произнеся: «Ну и хер с ним!», как вдруг твоё погружение в бездну остановилось. Твою голову не поглотила ужасная муть. Кажется, ты спасена. Но всё, что при тебе осталось – это бесконечное ожидание неизвестности.
Мы не можем воссоздать дно, в котором ты медленно погибаешь. Однако, как видишь, у нас есть особые ресурсы, которые мы использовали в качестве скромного заменителя. Главное – чувства, а не антураж.
Ты много плакала, просила высшие силы облегчить твои муки, судорожно искала способы повернуть свою собственную судьбу лицом к тебе. Но если судьба изначально стоит к тебе задницей, значит, это кому-нибудь нужно. Возможно, это нужно тебе. Если тебя не спасти, значит, в этом кроется сакральная идея всего твоего существования. Смирись с этим и прими неизбежное.
Как отчаянно рвётся сердце твоё. Я это слышу. Мне жутко и одновременно радостно, ведь я являюсь свидетелем тебя, освещённого обжигающими лучами истины. Кто-то чужой, без твоего на то разрешения, открыл вход в твои секретные чертоги. Тебе не удалось скрыть от мира свои ценности – ты проиграл их в первом же бою. Всё кончено. Подними склонённую голову. Не бойся показать нам свои глаза. Побудь ещё немного с нами, Константин. Ты проиграл, но мы всё еще болеем за тебя.
