И вот представь себе: ты в комнате, в которую я впустил некий объем газа... Удельный вес его равен весу воздуха. Диффундирует он мгновенно. Свет в помещении обычно слаб, минут десять газ будет жить. За десять минут ты вдохнешь восемьсот, тысячу литров воздуха... Вполне достаточно! Что же с тобой произойдет? Сначала приятное быстрое опьянение, этакий легкий хмель... Дамы будут в восторге: нежное головокруженье, этакое блаженство, зеленоватосиреневый туман в глазах, запах цветов... Потом - секунд на пять - семь, не более! - полная потеря сознания. Очень любопытно: выключается только одна какая-то часть мозга, координация движений полностью сохраняется. Ну да об этом потом: томы наворотят физиологи!
Затем - обморок мгновенно проходит... Очень легко дышится, чудесное ощущение... Никаких видимых следов опьянения. Но ведь тот газ, который в тебе, он-то - не на свету... Он не распадается так быстро... По-видимому, он остается в организме несколько часов, у разных лиц по-разному... От двух до десяти... И все эти часы всё это время, ты, мой друг Павлик, _говоришь_ _правду_...
Подумай над этим! Ты чувствуешь себя бодро приподнято... Ты никак не можешь ничего заподозрить - просто у тебя чудесное настроение. Тебя обуревают необыкновенно ясные чувства и мысли. Они значительны и неопровержимы. Нельзя же их утаивать от мира. Тебе хо чется сообщить о них людям. Молчать становится нестерпимо...
Тебе двадцать лет? Ты не можешь ни прибавить ни убавить их даже на год. Ты полюбил девушку?.. Ты немедленно расскажешь об этом и ей, и всем, кого встретишь. Если ты писатель, ты - погиб. Толстой, не смог бы изобразить Наташу: ведь она - ложь, ее не было. Беда, если ты дипломат или князь церкви: стоит тебе открыть рот, и ты наговоришь такого... Начинаешь понимать, что такое мой эн-два-о? Соображаешь, к чему ведет владение им?
Баккалауро, всегда лаконичный, превратился в Демосфена. Способность убеждать, у него всегда была, и мы даже поговаривала - нет ли у него свойств гипнотизера... Впрочем, кажется, я начинаю искать оправданий... Не хочу этого!..
...В окне брезжило утро, Венцеслао, бледный, усталый, говорил уже с трудом, куря кручёнку за кручёнкой. Я открыл фортку, за ней густо заворковали первые голуби... Я слушал их и думал: а что, если это так и есть? Если он и впрямь добился всего этого?
Не буду хвастать: всего значения этого открытия - ведь только теперь наука подошла к решению проблемы Шишкина - я еще не мог осознать. Но на меня как бы повеяло, пахнуло необычным. _Я начал верить_. И что ж говорить, в таком мире мы жили... Мне не пришло в голову видеть за этим открытием великие и светлые перспективы. Во мне возникло не желание овладеть _Новым_, чтобы это _новое_ отдать человечеству. А, что там еще: мне захотелось сделать из того, что я узнал, маленькое, не слишком честное, эгоистическое употре бление. Искусственно добиться откровенности, добыть признание человека, который... Плохо, отвратительно, не хочу продолжать: сегодня-то я не дышал его проклятым газом, выкладывать всё начистоту для меня не обязательно...
