На деньги, за которые его друг отдал жизнь, Билл принял решение открыть госпиталь. В память о Джордже, Чарли и в компенсацию за все не самые лучшие дела, на которых были заработаны эти сокровища. Оставшуюся часть денег он отдал Джейн и Тому, лишившимся единственного в семье кормильца.
Том рассказывал мне эту историю, сидя в небольшой кофейне госпиталя, спустя два дня после моего удара головой. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить его, что я не сумасшедшая, и кажется, у меня получилось.
– Я плохо помню отца, только запах машинного масла, исходящий от него, и как он сажал меня на коленки, когда возвращался домой. Мама ужасно скучала по нему, помню, как она плакала всеми ночами, думая, что я не слышу.
Том рассказал мне все, что знал, и я испытывала странное чувство, слушая его слова. Это был чужой мне человек, живущий в другой стране, и все же выходит, что я когда-то знала его и любила больше всего на свете.
– А ваша мама, Том… Могу я увидеть ее?
– Полагаю, что да. Только если обещаете не рассказывать ей истории о переселении душ и ваши видения.
– Разумеется.
Я потратила около сорока минут, выбирая наряд для встречи: джинсы я отмела сразу, как и короткую замшевую юбку, в них я чувствовала бы себя неуютно в обществе незнакомой пожилой женщины. Мой выбор был между белой блузкой в комплекте с голубыми брюками и легким платьем розоватого оттенка длиною ниже колена. В конце концов я выбрала платье. Надев под него бежевые туфли-лодочки на каблуках, я отправилась к Тому в госпиталь. Там я оставила свою машину, и мы сели в джип доктора.
Джейн жила в том же доме, в котором когда-то они вместе с Чарли создали семью и были так счастливы. Я почувствовала это, как только переступила порог. Обстановка была мне смутно знакома и очень знакома одновременно. У входа стоял массивный шкаф из темного дерева, чуть дальше стояла небольшая банкетка с бордовой обивкой, а на полу размещался коврик ручной работы в сине-розовых тонах.
А потом я увидела ее. Седовласую, в скромном платье и с добродушной улыбкой. Чарли был прав, даже в этом возрасте она осталась невероятно красивой.
– Добрый день, вы, вероятно, София? Том рассказывал мне про вас. Вы пишете статью для какого-то журнала о нашем городе.
Она жестом пригласила меня пройти в дом.
– Да, это я! Приятно познакомиться, Джейн.
Я протянула ей руку в знак приветствия, и она дотронулась до нее своей ладонью. Хватило одного касания, и все воспоминания накрыли меня волной. Они проходили сквозь меня, как солнечные лучи, и открывали все скрытые моменты жизни, которая у меня когда-то была, жизни, которая вернула меня сюда. Жизнь Чарли была простой и светлой, как улыбка ребенка, в ней было место для близких людей и чашки крепкого кофе ранним утром. Он любил гулять на рассвете по еще спящему городу и наслаждаться его тишиной. Он не гнался за чем-то неосязаемым и по-настоящему любил свою жизнь и свой маленький мир.
