Софья Алексеевна. Наверное, вы ему и подсказали!
Заманский. Не исключено. Но это не имеет никакого отношения к делу. Ничего личного, Софья Алексеевна. Это моя работа. А я привык исполнять ее на совесть и по закону.
Софья Алексеевна. Я вас нанимаю! Плачу любые деньги!
Заманский. И для чего вы меня нанимаете, позвольте узнать?
Софья Алексеевна. Вы должны нам помочь оспорить завещание в суде. Я думаю, Иосиф Аристархович, что для вас, при вашем-то уме и опыте, это пустяковое дело.
Заманский. К сожалению, вынужден отклонить ваше чрезвычайно лестное для моего самолюбия предложение. Поскольку дал слово своему старому другу и клиенту Андрею Олеговичу Кичатову не принимать участие в травле матери его будущего ребенка ни за какие деньги. А слово свое я привык держать. И поэтому теперь разрешите мне откланяться!
Софья Алексеевна. Крысы первыми бегут с тонущего корабля!
Заманский. Вы знаете, Софья Алексеевна, почему за две тысячи лет гонений мой народ все-таки не был стерт с лица земли? Потому что евреи, необдуманно распяв Христа, устрашились и смирили свою воинственность. А буря вырывает с корнем только могучие дубы, но не гибкий тростник. Поэтому не пытайтесь склонить меня к войне с кем бы то ни было. Я все равно откажусь.
Софья Алексеевна. Ах, оставьте меня!
Заманский. С удовольствием. Пойду писать протокол оглашения завещания. Мы подпишем его позже. (Раскланивается и уходит).
Софья Алексеевна. Тысячу морских ежей ему в штаны! (После паузы). Так что же, дети мои, мы покорно опустим флаг или пойдем на абордаж?
Юрков. У меня нет другого выхода. Я за то, чтобы начать войну до победного конца против этой девки и ее будущего бастарда.
Мышкин. Водка в этом доме еще осталась? Без нее что-то плохо думается.
Вера. Тряпка! Завтра компания отца попадет в чужие руки, и чем ты будешь зарабатывать себе на водку? Любочка не назначит тебя генеральным директором, у нее на эту должность уже есть Петр.
Мышкин. Как решите, так и будет. Я привык подчиняться команде «все вдруг». А что ты скажешь, Надя?
Надежда. Я не хочу, чтобы мою маму выгнали на улицу из собственного дома. А после того, как она так страшно оскорбила Любу, это неизбежно. Если только мне не удастся упросить ее простить маму.
Софья Алексеевна. Я не нуждаюсь в ее прощении и все равно откажусь. Ты на моей стороне или на ее?
Надежда. Мама, как ты можешь во мне сомневаться!
Софья Алексеевна. Следовательно, решено. Жаль, что Заманский отказался. Без него нам будет не просто. Но я не даром прожила столько лет с Кичатовым. Сам того не желая, ваш отец многому меня научил. И я воспользуюсь его уроками против него самого.
