Сумеречная двухэтажка тускло зияет во тьму единственным освещенным подъездом. Окна казенного здания отражают беспросветную темень. На узкой стоянке погрузились в сон несколько автомобилей. На смерзшемся пятачке двора, ссутулившись под тяжестью туч, чернеют одинокие корявые деревца. На противоположной стороне «колодца» белеет во тьме густо повапленная крепость монастырской ограды. Вонзив увенчанный крестом купол в черноту неба, покоится в неоновых отсветах вывесок корпус православного храма. Где-то по ту сторону монастыря, за несколькими переулками, должна раскинуться Лубянская площадь.
Напротив входа в здание, к обочине тротуара припаркован лимузин похоронного цвета. Одновременно с нами из «мерина» выгружаются трое. Морфеус беззаботен и несколько возбужден. Посверкивая черными веждами, он издали протягивает нам руку в приветствии. Второй, улыбчивый румяный блондин в длинном пальто, накинутом поверх шелковой рубашки с расстегнутой верхней пуговицей, смотрит на нас с издевательской снисходительностью. Третий – широколицый крепыш, косолапая медвежья походка, в борцовской стойке нависает над нами. Подведенные жирными пролежнями, его глубоко посаженные зверьи глаза пусты и железны как два дула тэтэшника. Мощный торс под распахнутой кожанкой обвязывает лямка перевязи для пистолетной кобуры.
На фоне хорошо разодетых фигур, блистающих золотыми часами и кольцами, затянутых в дорогую кожу и кашемир, появившихся из шикарного автомобиля, мы с Онже, одетые кое-как и приехавшие на раздолбанной «волге» с тудымскими номерами, выглядим провинциальными овощеводами.
Морфеус принимается расспрашивать Онже о ходе наших мероприятий. Унимая возникшее из ниоткуда ощущение экзаменационного дискомфорта, я слушаю их беседу вполуха и стараюсь исподтишка осмотреться. На переднем пассажирском сидении мерина остался недвижно сидеть светловолосый верзила. Вперив тяжелый взор в наше общество, он не подает признаков жизни. На углу неживой двухэтажки вмерз в заиндевевший к ночи асфальт начерно затонированный джип-амфибия с такой же как у «мерина» серией номеров. Буквально на секунду приоткрылось боковое окошко, и оттуда, разбрасывая по ветру искры, выскользнул смятый окурок. В грудь мне вползает чувство томительной гадости: словно я проглотил за обедом динамитную шашку, а потом по забывчивости закурил.
Морфеус что-то объясняет Онже насчет встречи с Полковником. Тот будет нас ждать в районе Нагатинской улицы. Нам следует подъехать к кинотеатру «Бухарест», а дальше мы получим инструкции по телефону. Отвлекаясь на какие-то малозначащие детали, Морфеус достает из кармана пухлую пачку долларов и принимается шелестеть купюрами. Вертит и раскладывает одна к одной, разглаживает, переворачивает, подравнивает сотенные зеленые бумажки. Пока я пытаюсь сообразить, зачем он мусолит деньги, тот отсчитывает мне в руки двадцать пять франклинов с напутствием поскорее решить наши финансовые затруднения.
