Некоторые методики ученика, Таифу понравились и он пробовал их делать. Он вступил в клуб ученика и два раза ездил с ними на Алтай. Много Таиф нашёл для себя хоть и интерпретировал некоторые вещи в несколько иную форму для достижения своих результатов. В общем, этот этап был во многом ему полезен, но часть вещей происходящих в «клубе» его неприятно поражала раз от раза все сильнее и сильнее. Что в дальнейшем его направило снова искать путь, отвечающий его ощущениям.
В начале его коробила откровенная, даже для него далёкого от бизнеса человека, поверхностность в деталях описания бизнес-идей и шапкозакидательский энтузиазм наставников советского какого-то окраса. Таиф был производственником и человека фактически не участвующего в производстве или деле, ощущал кожей в отсутствии деталей в словах и подменой эмоциональными уряканиями детальной доказательной технической базой техпроцессов. Они ему напоминали совет пионерской, а потом и комсомольской организации в школе, куда он тоже был некоторое время включён, пока не устал выполнять своими руками их залихватские бестолковые планы. Они много и пафосно вообще-обо-всем-хорошем говорили, но ничего руками сами делать хорошего практически не умели и никогда не хотели. Это были люди, желающие руками водить лишь бы не работать фактически. И тут он снова почуял тот же уря-патриотский подход, там, где детали и технические подробности решали все для него как главное для дела и результатов.
Потом он несколько раз внезапно ощущал «попытки подключения» так ему знакомые уже, к его энергетике и попытки манипуляций ею. Таиф имея опыт поиска вторженцев, сразу определил ученика мастера и попросил не делать без его согласия подобные вещи. Позже он от других участников клуба услышал упоминания о подобных, по внешним ощущениям и признакам, вторжениях без спроса. Помня свои исследования допустимости вчувствований в людей в этой среде, Таиф наконец подвёл итог, что в этой тусовке нет в этом плане моральных правил ограничений совсем и вторжение производиться только исходя из двух причин- желания и умения – это делать. Таиф сам не был моралистом, и этика для него мало значила, но на не экологичность и вредность для самого вторженца, но уже много раз насмотрелся. Ему они не казались психически здоровыми людьми.
Потом он узнал для чего ещё используют вторженцы или скорее один из них, умения вчувствования, импульсных приёмов и направленности внимания. Вызвать априори доверительность от женщины удалёнными поглаживаниями и активациями ее интимной сферы, как идея была для него удивительна, но по некоторым фактам являлась рабочим инструментом для умельцев в этом деле. Да и правил для них не было.
